Книга Тело с историей, страница 29 – Николай Леонов, Алексей Макеев

…Ожидали, что подъедут граждане Яковлев Павел Николаевич и Лопарев Денис Андреевич, музыканты из коллектива «Боль да смех», но они позвонили, сказали, что задержатся.

Времени ждать не было, уехал. Михаил был трезв, он не употреблял и т. п.».

На вопрос следователя о том, где он находился после того, как уехал от брата, в районе девяти вечера, Ситдиков-младший признал, что сидел дома, на съемной квартире.

С жильем у братьев тоже имелся нюанс. Своими квадратными метрами в Москве младший еще не обзавелся, а ранее обитал на даче, где обосновался Сид после переезда из Северной столицы, после чего съехал на съемную хату. Вот, как минимум повод для одного конфликта у них имелся. Специфический московский конфликт, недостаток жилых метров. И все-таки почему, интересно, младший братец не захотел жить вместе со старшим во вполне просторном обиталище, если, как он утверждает, конфликтов между ними не было? Далеко до работы ездить – вряд ли, раньше это никак не мешало, и до платформы рукой подать. Не нравится жить за городом – вот уж дудки, жил же раньше? Значит, не только в метрах дело, тут наверняка что-то еще.

Опрошенный Павел Николаевич Яковлев показал, что должен был встретиться с Ситдиковыми, Михаилом и Алексеем, и обсудить условия участия в постановке театра «Тень» в качестве музыканта (гитара). Встретились только с Михаилом, Алексей не дождался, они задержались по дороге – заезжали по его, Павла Николаевича, просьбе за спиртным. Приобрели ящик бельгийского пива «Вильямбро» и «немного» водки.

Прибыли вроде бы в половине третьего, уже начинало смеркаться. Выпивал только он, Павел Николаевич, поскольку Михаил не пил, а Денис Андреевич был за рулем. Конфликтов у них с Михаилом не было, о врагах неизвестно и т. п. и т. д.

Аналогичные показания дал и Денис Андреевич Лопарев, с тем лишь отличием, что последний не употреблял. Убыли из дома около пяти.

Объяснения названых граждан ничего не добавили по сути: встретились, обсудили, подписали договоры авторского заказа на участие в постановке. В подтверждение представили подписанные копии, причем на экземпляре товарища Яковлева П. Н. ясно проступал след от стопарика.

Скрупулезный Степа не поленился приложить и дактокарты, из коих следовало, что да, именно отпечатки указанных граждан обнаружены на посуде – на пивной кружке, на стопке превалировали Павла Николаевича, на кружке с кофе – Дениса Андреевича, на чайной кружке – еще чьи-то, кого-то четвертого. И отпечатки Ситдикова-младшего – везде, в большом количестве.

И тут был интересный момент. На вопрос о том, где они были после того, как нанесли визит старому другу, Яковлев предъявил справку из челюстно-лицевого госпиталя для ветеранов войн об оказании неотложной помощи по удалению сломанного зуба, а Денис Андреевич на словах сообщил, что сам его туда отвез, ибо друг не мог самостоятельно перемещаться за рулем.

Тут как раз припомнились кровоподтеки на теле и лице Сида.

Как у них все, точно в самом благородном семействе, тихо, чинно, без конфликтов, а зубы сами ломаются, синяки сами набиваются. О рельсу или самолет, идущий на посадку.

«Может, не так уж мирно и мило все было в этом датском королевстве? Глянуть бы на этих деятелей».

Так сама по себе возникла мысль поговорить с многознатцем сержантом Зубковым. К тому же прекрасный повод и изобразить активность, и исполнить обещание, которое настоящие полковники должны держать. Даже если оно касается всего-навсего пачки бумаги.