Книга Черная метка в паспорте [сборник], страница 117 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Как у вас дела? – громко поинтересовался он у Виталия.

– У нас, собственно, все готово уже, – сержант, который сегодня был не в форме, а одет в джинсы и серый пуловер, подошел ко Льву Ивановичу. – Там и составлять-то, оказывается, нечего – все важные по работе бумаги у Зайченко хранились дома. У секретарши были только счета за аренду, свет и прочие коммунальные услуги, которые она и оплачивала каждый месяц. Оплата клиентов за услуги агентства приходила на лицевой счет в банке. Я его выписал. Потом нужно будет проверить, – добавил он и посмотрел на Гурова. Тот одобрительно кивнул, и Виталий продолжал: – По словам Подеречи, зарплату им переводили на карты. Зайченко просто перечислял им нужную сумму с лицевого счета агентства на зарплатную карту.

– А зарплата была одинаковой каждый месяц или зависела от процента той суммы, которую переводили клиенты?

– Да, от процента, но перевод зарплаты был только раз в месяц. Юлия Владимировна сказала, что иногда получалось больше сотни и даже полутора сотен рублей, а иногда только по сорок тысяч в месяц. Все зависело от того, сколько было работы и какие заказы были – легкие и малоденежные или же сложные, за которые клиенты выкладывали кругленькие суммы.

– В целом – неплохо получалось. Жить в Одинцове на такие деньги можно. Одинцово – не Москва.

– Да, у нас тут все немного дешевле, чем в столице, – согласился Виталий.

К ним подошли Подереча и Герасимова.

– Мы закончили, – Юлия Владимировна протянула Гурову список. – Я не стала записывать всякую мелочовку типа канцелярии. Вписала только важное – кое-какие счета и документы, которые относились к аренде помещения, расходники, которые касались ремонта помещения, и лицензия на право ведения сыскной работы. Но в офисе был только дубликат лицензии. Оригинал хранился у Игоря Михайловича дома.

Гуров достал из кармана список, который он раздобыл, когда заезжал в Одинцовский отдел уголовного розыска, и, быстро сравнив оба списка, сказал:

– Что ж, я так понимаю, что из рабочих бумаг, которые были в конторе, ничего не пропало. И коль оно так, то поедем домой к Игорю Михайловичу, будем разбираться там, что и к чему. Может, у него дома что-то найдем, что подскажет нам, откуда начинать вести расследование. Кстати, – Лев Иванович обратился к Юлии Владимировне, – а какой-то рабочий ежедневник или записная книжка у вашего шефа были? Насколько я помню, Игорь Михайлович всегда тщательно вел записи тех расследований, которыми он занимался.

– Да, точно! Я же совсем забыла! – оживилась секретарша. – У него и вправду была небольшая записная книжка с контактами клиентов. Он вносил туда телефоны всех, с кем сводила его работа. На всякий случай. Свой сотовый телефон, даже рабочий, он не хотел засорять разными контактами. Очень уж их много накапливалось, а поэтому фиксировал он их в записную книжечку.

– Наверняка у него даже не одна такая книжка была, – добавил Подереча. – Агентству в этом году уже шесть лет будет, так что…

– Да, наверное, не одна… А он всегда носил ее с собой? – озадаченно спросил Лев Иванович. Он хорошо помнил, что никакой записной книжечки не упоминалось ни в списке секретарши, ни в списке изъятых в конторе вещей, составленном Телегиным.

– Ну, может, и не всегда, – пожала плечами Юлия Владимировна. – Он мог ее и дома оставить, когда в театр пошел.