Книга Черная метка в паспорте [сборник], страница 134 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Петр Олегович, я звоню не по поводу вашей дочери. Скажите, вы знали Зайченко Игоря Михайловича?

На том конце повисла недолгая пауза, но затем Мартынов ответил:

– Если вы имеете в виду детектива из частного сыскного агентства «Сварог», то да – я его знал… Знал? – До Мартынова дошел весь смысл вопроса Гурова. – Вы хотите сказать, что с ним что-то случилось?

– Да, его убили, – ответил Лев Иванович. – И я расследую, кто и по какой причине это сделал. В его записной книжке были в том числе и ваши телефоны. На ваш московский номер мы не дозвонились, и ваша свояченица посоветовала нам позвонить на рабочий.

– Вы говорили с Анастасией Георгиевной? Что она вам сказала?

– Петр Олегович, вы нанимали Игоря Михайловича Зайченко, чтобы он нашел вашу дочь Марину? – Гуров намеренно не стал отвечать Мартынову на его вопросы и задал встречный.

– Да, я встречался с ним именно по этому поводу, – после секундной заминки ответил Петр Олегович. – По определенным причинам я не мог обратиться в полицию и посчитал резонным привлечь к поиску частное лицо. Я давно знаю… знал Игоря Михайловича и считал его профессионалом в сыскном деле. Когда-то он работал в уголовном розыске…

– Да, он был отличным оперативником и замечательным человеком. Когда-то я сам учился у него оперативной работе. Еще до того как он ушел из милиции.

Лев Иванович решил, что если он скажет Мартынову о том, что он знал когда-то Зайченко, то атташе будет с ним более откровенен. И его ход оправдал себя.

– Вы думаете, что его убийство связано с тем, что он искал мою дочь? – Мартынов был уже третьим, кто задавал сегодня Гурову этот вопрос, и Гуров ответил:

– Не знаю. Но то, что его убили, когда он работал по вашему делу, – это факт. И поэтому мне бы очень хотелось узнать подробности, а вернее, все до самых мелочей. Все, о чем вы говорили с Игорем Михайловичем и что ему поручали.

– Но я ведь уже сказал, – нервно отреагировал Мартынов, – что я поручил ему поиск своей пропавшей дочери Марины.

– Об этом я и сам догадался, – рассердился Лев Иванович. – Но мне непонятно, почему вы не хотите помочь мне в поисках убийц Зайченко. Ведь если я не буду знать, почему пропала ваша дочь и по каким причинам вы не захотели подавать заявление об ее исчезновении в полицию, то не смогу найти убийц ни Игоря Михайловича, ни вашей дочери!

В конце своего монолога Лев Иванович даже повысил голос, что редко с ним случалось, когда он разговаривал со свидетелями или с кем бы то ни было еще. Мартынов молчал, по всей видимости, раздумывая, стоит ли ему вообще дальше разговаривать с Гуровым. Лев Иванович ждал.

– Вы сказали, что знали Зайченко и работали вместе с ним? – наконец-то прервал молчание атташе.

– Да, он был моим первым наставником в самом начале девяностых, – проговорил Гуров. – Я тогда только-только пришел в уголовный розыск, и мы работали с ним три года. А потом он ушел, – устало ответил Лев Иванович. – Послушайте, я понимаю, что по телефону такие вещи не всегда удобно говорить. Но как же тогда быть? Я не могу прилететь в Буркина-Фасо, а знать все мне нужно обязательно. И чем быстрее, тем лучше. Я спрашивал Анастасию Георгиевну, но она отказалась со мной говорить на эту тему, сославшись на вас и на некую семейную тайну…

Снова наступила недолгая пауза, а потом Мартынов ответил: