Книга Черная метка в паспорте [сборник], страница 62 – Алексей Макеев, Николай Леонов

Сергей вывернул шею, стараясь взглянуть на женщину, выкрикнул с отчаянием в голосе:

– Ты зачем это говоришь? Что происходит?

Лев придавил мужчину как можно сильнее, второй свободной рукой пригнул голову с растрепавшейся прической к полу:

– Гражданин Афанасьев, вы арестованы. Сейчас помолчите до приезда вашего адвоката, если, конечно, не хотите дать признательные показания.

Сергей растерянно бормотал снизу:

– Какие показания? Я всего лишь хотел поговорить, вы же сказали, что она погибла.

Фигурка на полу вскрикнула:

– Не слушайте его, он хотел меня убить.

Лев всмотрелся в личико, перемазанное кровью, короткий ежик на голове:

– Надежда, это вы? Все будет в порядке, сейчас прибудет подкрепление. Больше вам ничего не угрожает. Оставайтесь на месте, я его держу.

По крыльцу грохотали тяжелые шаги, кто-то чертыхнулся, чуть не провалившись через гнилые доски.

– Гуров, идем на подмогу! – В комнату с табельным пистолетом первым ворвался Сладкевич, за ним протопали остальные опера.

Мужчины рассыпались по комнатам домишки, выискивая опасность. Павел помог надеть наручники на задержанного. Афанасьев попытался развернуться к ним лицом, он упорно повторял:

– Послушайте, я ни в чем не виноват. Это ошибка. Да, я сбежал, но хотел сдаться, ведь я ни в чем не виноват.

Павел грубо дернул за стальную цепочку:

– Пошли поговорим, расскажешь мне, где остальные женщины, – он вопросительно взглянул на Гурова, но тот отрицательно покачал головой.

Опер понимал, что новоиспеченный начальник жаждет сейчас вытрясти признание из задержанного, а для этого может использовать и запрещенные методы. Конечно, уж слишком давно водит их за нос Афанасьев, так убедительно говорит о своей невиновности, что даже опытный Лев засомневался, а действительно ли «вечный жених» организовал исчезновение своих бывших жен. Теперь же они точно знали, что Афанасьев – основной подозреваемый, ведь перед ними сидела, скорчившись на полу, первая жертва, Надежда Хвалова. Поэтому Гуров остановил рвение майора:

– Сначала я сам. Веди в машину его, сейчас подойду.

Лев присел рядом с дрожащей Надей, протянул ей свою куртку:

– Вот, укройтесь. Все в порядке, вы в безопасности. Сейчас приедет «Скорая», раны обработают, помогут. Все будет хорошо.

Надежда вдруг ухватила его за руку, он почувствовал в темноте, как теплые слезы капают из ее глаз. Дрожащим голосом женщина зашептала:

– Умоляю, умоляю вас, не уходите. Не оставляйте меня одну. Он убежит, он снова меня будет бить и издеваться.

Гуров попытался успокоить, помочь подняться, только женщина вдруг прижалась к его ноге, дрожащая и хрупкая, будто побитая собака. Ее било крупной дрожью, хотя Надежда и пыталась скрыть рыдания. В лунном луче, проникшем в окно, опер увидел, что она закусила губу, только льющиеся потоки слез и судорожное подергивание всего тела выдавали шок. Он спросил несколько раз, как она себя чувствует, есть ли раны, предложил воды, в ответ Надежда ничего не отвечала, стискивала маленькой ладошкой его руку и жалась к ноге. Лев беспомощно оглянулся на Павла, тот уже деловито командовал остальными, приказывая, что еще надо осмотреть на территории. Вдали завыла сирена «Скорой», Гуров наклонился к Надежде, положил руку на плечо:

– Надя, давайте я поеду с вами в «Скорой». Уверяю, вам больше ничего не грозит, Афанасьев арестован. Мне нужно допросить вашего обидчика, но я помогу вам добраться до больницы. Я гарантирую, я клянусь, что Сергей Афанасьев больше не выйдет на свободу, он ответит за все, что с вами сделал. Как только закончу с ним, то вернусь в больницу, и вы мне все расскажете. Отдохнете, придете в себя, вас осмотрит врач, и тогда мы поговорим. Ваши показания важны, вы сможете засадить его надолго за решетку. Я вместе с вами, я помогу. Сейчас давайте дойдем до «Скорой», врач поможет, а я буду рядом. Вы сможете встать?