Книга Антикварный плут, страница 71 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Сейчас, чуть-чуть надо подождать. Кажется, еще пара минут.

Бархатный мужской голос разливался все ниже и ниже, слова итальянской оперы были непонятны слушателям. Они переглядывались между собой, пытаясь понять, что же происходит. Вдруг мужскую арию сменил женский голос, он летел все выше и выше, превращаясь в стон, крик измученного существа. Гуров выкрутил на полную мощность громкость, и самый первый арестованный воскликнул:

– Это тот демон, это те крики! Мы слышали их!

Опер поднял иголку патефона и кивнул охране:

– Эксперимент прошел успешно. Уводите.

Когда за потрясенными бандитами закрылась дверь, Крячко так и подскочил со своего места в нетерпении:

– Ну что? Ты нашел привидение? И что это значит? Что это вообще сейчас было?

– Опера, Стас, это было искусство. Музыкальное драматическое произведение «Лючия ди Ламмермур» композитора Гаэтано Доницетти. Лючия в порыве безумия убивает своего мужа. Прекрасная музыка, прекрасная партия и чудесный женский голос. Если не включать его на предельной громкости, поскольку тогда это превращается в крик обезумевшего существа, что страдает от невероятных мук.

Напарник с восхищением протянул:

– Вот ты загнул!

– Это не я, это искусство, – Лев осторожно снял пластинку обратно и убрал в папку. – Улику надо отдать Зимину, пускай покопается в приборе. Надеюсь, как и в лампе, найдет устройство для удаленного включения. Кто-то хотел создать привидение. И у него получилось – в квартире Журиных поселилось привидение. Оно включало лампу, которая не была присоединена к сети, включало партию Лючии на большой громкости, пугая всех, кто попадал в квартиру, жуткими звуками.

Напарник радостно воскликнул, осененный догадкой, которая пришла Льву еще час назад, в кабинете Олега Митрофановича:

– И это было не привидение! Это был человек! Он хотел напугать старика до смерти, довести того до сердечного приступа. Только зачем? Два мотива – любовь или деньги.

Сыщик задумался над его вопросом:

– Для любовных историй Олег Митрофанович был староват, но тем не менее завел себе пассию. Если бы они были женаты, то я бы подумал, что новоиспеченная жена хочет избавиться от старого надоевшего мужа, не вызывая подозрений.

Стас хмыкнул:

– К сожалению, Исаева мертва, так что не получится сделать из нее привидение. Кто тогда? Любовь исключили, остались деньги как мотив.

Гуров вдруг открыл блокнот и уселся за стол, начав чертить схемы. Напарник протянул с усмешкой:

– Понятно, наш гений сыска включил свой метод дедукции. А Крячко остается, как всегда, грязная работа. Допросы, осмотры.

– И поездка в Прагу, – в ответ уколол его Гуров.

Коллега сразу замолчал, вспомнив о предстоящем путешествии. И в кабинете повисла тишина: каждый из оперативников ушел в свои мысли.

До самого вечера Гуров просидел над своим блокнотом и даже, казалось, не заметил, как уже затемно Стас попрощался с ним и отправился домой. Прервался он единственный раз, лишь когда заглянул в криминалистическую лабораторию. Там, несмотря на позднее время, кипела работа. Зимин в мятой рубашке и растянутых спортивных штанах шаркал тапками от одного стола к другому, удовлетворенно бормоча себе под нос. При виде Гурова на пороге, еще и с патефоном под мышкой, он удрученно протянул:

– Ну тащи, что там снова откопал. – И тут же нахмурился. – Через сутки гляну. Работы просто вагон. Вернее, мешок, – он кивнул на огромную сумку с торчащими оттуда алебастровыми головами и руками конфискованных статуй.