Онлайн книга «Школьная бойня»
|
– Ага, поделился, – хмыкнул Гуров. – Попробовал бы он не поделиться! Ну, да это ваши дела, и я в них не лезу, – махнул он рукой и, отдав Мишке «пятихатку», попрощался с ним: – Иди, работай дальше, Божий человек, а я пойду и с этим счастливчиком поговорю. Как его зовут – Беломорканал, говоришь? Гуров направился к седовласому человеку с лохматой бородой, а Мишка снова плюхнулся на колени и опять затянул волынку про «подайте Христа ради, люди добрые». Народ на паперти оживился, когда Гуров подошел к ним поближе, и стал усиленно креститься и бормотать о подаянии и любви Божьей. Гуров подал всем, никого не обидел, затем подошел к бородачу и спросил у него: – Мне Мишка, старшой ваш, сказал, что вы очень уж хорошо истории разные рассказывать умеете, много знаете и вообще вроде бы как из интеллигенции. Вас ведь Беломорканалом зовут? Старик, а это и вправду был старик лет под семьдесят, с седой лохматой бородой, весьма похожей на бороду великого русского писателя Льва Толстого, искоса и с интересом посмотрел на Гурова. – А ты, хороший человек, мои истории, что ли, желаешь послушать? Так всякая история своих денег стоит. И если хорошо заплатишь, так я тебе такого порасскажу! – А ты, Беломорканал, я посмотрю, за словом в карман просто так не полезешь – только за хорошую плату. Сидел-то где? – Гуров кивнул, указывая старику на наколку, которая красовалась у него на запястье. – Срок-то большой отбыл? – Хм, – неопределенно произнес старик и с еще большим интересом посмотрел на Гурова, затем легко и непринужденно произнес: – Было дело, отсидел свое. В Сибири отбывал. За двойное убийство. А ты, стало быть, из этих… – Из этих, из этих, – подтвердил Гуров. – Покурить не хочешь? У меня, правда, не «Беломорканал»… – Ничего, и другие сойдут, – заявил старик. – Пойдем, посидим в тени. А то я прямо упарился, восседая на этом пекле. Нелегкая эта работа – нищенствовать, – посетовал он. Гуров и старик отошли за угол храма, и старик, присев на траву, закурил сигарету, протянутую ему Гуровым. – Присесть рядышком не желаешь? – усмехнувшись в бороду, спросил он у Гурова, глядя на него снизу вверх. – Ну да постой, молодой еще. А насчет историй – так я их много знаю. Какую тебе интересно послушать? – Ну, например, о том, кто тебе на днях и за что три тысячи зелеными дал, – Гуров внимательно посмотрел на собеседника. Ему интересно было, как тот отреагирует. Старик рассмеялся. Смеялся он легко и даже как-то облегченно – наверное, от того, что Гуров не стал интересоваться его прошлыми грехами в смысле убийств и отсидки в Сибири. – А, так ты про это! Да уж, тут мне, скажем так, повезло! Я тут при храме живу. Отец Викентий, дай Бог ему здоровья и долгих лет, меня в приют при церкви пристроил. Я ему тут мету летом да снег зимой убираю в благодарность, так сказать. А братия, – старик кивнул в сторону паперти, – позволила еще и подрабатывать подаянием. Мне, старику, много ли надо… – Беломорканал замолчал, с удовольствием затянулся сигареткой, щурясь на солнце. – Так кто ж тебя так осчастливил? Не отец ли Викентий? – Гуров решил проверить свою версию о причастности отца-настоятеля к афере и потому внимательно следил за тем, как старик отреагирует на его вопрос. Но тот и бровью не повел, а, наоборот, даже развеселился от такого вопроса, раскатисто расхохотавшись. |