Онлайн книга «Смерть под старой ивой»
|
Гуров испытующе посмотрел на Нассонова: – Аслан, послушайте, а с чего вы вообще взяли, что именно я вам тут помощник? Вы деловой человек, с большим опытом и связями. Наверняка есть другие способы выйти из этой ситуации. – Например? – отрывисто спросил хозяин квартиры. – Займите у друзей, в банке, объявите о банкротстве, продайте долю… ну, вам виднее. – Как раз да, мне виднее, – кивнул Аслан, – дорогой Лев Иванович. В бизнесе нет друзей. Банк с такой кредитной историей ничего не выдаст. Продать в таких условиях что бы то ни было – невозможно, особенно фирму в предынфарктном состоянии. Объявить о банкротстве? Забавно. Нассонов уже без стеснения налил полный бокал дорогого французского вина и выпил залпом, как водку. Потом прошелся по кухне и встал у наглухо зашторенного окна, сверля взглядом ни в чем не повинные жалюзи. – Опыт… связи… да объяви я о банкротстве – и проживу я, дорогой Лев Иванович, ровно столько, сколько потребуется на обнародование этого объявления. Вот как только красочка высохнет – кирдык мне и придет. Вы что же, думаете, что моя контора попала в этот перечень исключительно из-за огромного числа трудящихся стариков, женщин и детей? По причине исключительной социальной значимости, а то и как градообразующее предприятие? – Нет, не думаю, – вежливо ответил полковник. – Совершенно верно. Сбежать я тоже по вполне понятным причинам никуда не смогу. Полагаю, вы тоже понимаете почему. Гуров неопределенно пожал плечами. – Единственный выход для меня, отличный от того, который избрал Рустам, – это найти тех или того, кто это все делает, и попытаться прекратить его деятельность. И вот поэтому-то я к вам и обращаюсь. За помощью. – Тогда необходимо обратиться с заявлением… Нассонов ответил не сразу. Он немного подумал, потом медленно повернулся и спросил: – Заявить? О чем? Куда? – Ну смотрите, сколько у вас документальных подтверждений… Аслан приподнял брови: – Подтверждений чего? Того, что кто-то выигрывает на ставках в моей конторе? Как мило. С чем мне идти подавать заявление? Спасите, дорогой товарищ полиция, у меня выигрывают?! – Все ваши возражения, конечно, справедливы, – согласился Гуров. – И все-таки ко мне-то почему? И снова Нассонов искренне удивился: – Ну как это! К кому же, как не к вам? На это как минимум три причины. Во-первых, вам, дорогой Лев Иванович, ничего объяснять не нужно. Вы человек умный, опытный и поняли все и сразу, потому что уже имели дело с аналогичным случаем. Так? – Допустим. – Не допустим, а именно так. Во-вторых, ну, честно говоря, это отец Федор меня надоумил. Он, изволите видеть, уверен, что в вашем лице нашел жемчужину, встретил наконец-то неравнодушного, открытого человека, всегда готового прийти на помощь. – Вы, стало быть, так не считаете? – осведомился полковник. Нассонов потер лоб и тоскливо ответил: – Я-то? Никак не считаю. Я, обреченный без пяти минут покойник, просто хватаюсь за все возможные соломинки. Гурову впервые за долгое время стало неловко. «Хотя, черт подери, почему я должен смущаться, извиняться перед этим кровососом?» – одернул он себя, а сам не мог отвести глаз от рук Нассонова. Руки смуглые, с выступившими синими жилами, длинные, как у борца, сильные – и беспокойные, подрагивают, ни секунды не останавливаются. Нассонов то стучит пальцами по столу, то крутит бокал, то даже как-то по-женски поправляет скатерть. На пальцах – ни колец, ни перстней, сами пальцы узловатые, ухватистые. И снова стало неловко, как будто в самом деле подглядываешь за агонизирующим. |