Онлайн книга «Хранители смерти»
|
Это походило на откровенный шантаж. У меня действительно был такой поклонник. Были и другие, но я их быстро отшивала. Пожилой немец часто появлялся в ресторане и каждый раз присылал мне роскошные букеты. Иногда заходил в гримерку лично, но никогда не задерживался. Подарит цветы, поцелует руку и удалится. Как-то оставил свою визитку, которую я тут же выбросила за ненадобностью. Его имя я из нее и узнала. Мы не общались никак иначе, только коротко и вежливо. Но мне вдруг дали понять, что этот контакт совсем не то, чем кажется. Меня пытались убедить в том, чего нет, понимаете? – Прекрасно понимаем, – ответил Гуров. – Продолжайте, пожалуйста. – Я вдруг почувствовала себя букашкой, с которой могут сделать все, что угодно. Эти люди обладали надо мной странной властью. Ужасное чувство. «Да у меня с Зигфридом ничего нет!» – попыталась оправдаться я. «Вы в этом уверены? Или нам стоит проверить все еще раз? Мы знаем, что вы этого не хотите. Лучше бы вам нас слушаться, Алла Константиновна», – настойчиво продолжил он. – Вас взяли на мушку, – понял Гуров. – Меня пытались подкупить. И у них получилось, – взглянула на него Алла Константиновна. – Я продалась. Предала Витю. Тот мужчина, который дал мне деньги, встал со стула и подошел к своему коллеге. «До свидания, Алла Константиновна. Вы нас поняли, это замечательно. Вы умная и красивая женщина. У вас чудесный голос. Мы надеемся, что вы и дальше будете радовать нас своим искусством. А деньги – это просто деньги. Можете считать, что это моральная компенсация от нашего ведомства. Уверяем вас, мы не имеем к его побегу никакого отношения». – Они сказали «побегу»? – переспросил Гуров. – Именно так и сказали. Гуров задумчиво посмотрел в окно. Напротив, по ту сторону Кутузовского проспекта, возвышался монолит бывшей гостиницы «Украина». За каждым окном, за каждой портьерой скрывались свои тайны, многие из которых наверняка так и не удалось раскрыть. – Как же ребята из КГБ повели себя дальше? – спросил он. – Они сами вышли из квартиры, попросили их не провожать, – ответила Ланская. – А я так и осталась сидеть на кухне. Передо мной на столе лежали деньги. Я смогла к ним прикоснуться только на следующий день. – Сколько там было? – спросил Крячко. – Двадцать тысяч рублей. – За эти деньги тогда можно было купить три «копейки» или пару приличных «Москвичей», – присвистнул Стас. – Деньги я сразу же положила на сберкнижку. Больше девать мне их было некуда. Кому-то предложить их я тоже не могла, потому что у человека возникли бы вопросы. Но, знаете, спустя год они мне очень пригодились. Я ушла из ресторана и некоторое время не работала. Поэтому жила на то, что мне оставили, пока не устроилась помощником воспитателя в детский садик. Я больше не обращалась в милицию и все вопросы знакомых о Громове пресекала на корню. Для всех эта история осталась тайной. Кто-то наверняка думал, что это я от него избавилась. Прописка, жилплощадь… – Но это же неправда, – взглянул на нее Гуров. – В глаза не говорили, а за спиной… – У вас не было другого выхода, кроме как хранить молчание, – вздохнул Гуров. – Либо вы каждому объясняли бы положение дел и потихоньку сошли бы с ума. – Но я же!.. – повысила голос Ланская. – Я предала его! За двадцать тысяч! – У вас не было другого выхода, – упрямо повторил Гуров. – Комитетчики умеют так расставить акценты, что иногда лучше их слушаться. А тот, кто противится им, не знает, во что ввязывается. Не вините себя. Это бессмысленно. Так уж сложилось, черт возьми. Вы все-таки слабая женщина, которую запугать очень легко. Мы постараемся разобраться. |