Онлайн книга «Хранители смерти»
|
– За что сидел? – В первый раз – за грабеж, во второй – за кражу. – То есть убийств за ним до сих пор не числилось. Это хорошо. Теперь мы можем проводить допрос. Но сначала мне нужно сделать два запроса. И, чтобы никого не отвлекать от дела, я эти запросы сделаю из нашего с лейтенантом кабинета. Ключ у тебя, лейтенант? Полудин протянул сыщику ключ. Но Гуров не спешил покинуть кабинет. Он обратился к старшему лейтенанту Беседину: – Есть что-нибудь новое касательно продажи наших картин на зарубежных аукционах? Или относительно агента, который выставил «Вечерний луч» и «Расставание»? – Новых картин на продажу пока не выставляли. А вот об агенте информация есть. Мне сообщили из Цюриха, что он живет в Москве и все транзакции совершает оттуда. – Очень хорошо! Мы его найдем. Майор, свяжись с нашим главком и передай туда всю информацию об этом любителе живописи, пусть его поищут. А я пока вас покину. И Гуров поднялся в маленький кабинет, выделенный им с Полудиным. Там он сел за компьютер и послал запросы в управления Кирова и Костромы. Запросы вызвали недоумение у тамошних работников, пришлось воспользоваться телефоном. За первыми вопросами последовали новые, переговоры затянулись. Добрые полчаса Гуров терпеливо объяснял, что именно ему требуется. Наконец сыщик вернулся в кабинет майора Ганчука. Здесь кипела работа – все сидели за компьютерами и что-то искали на просторах интернета. – Итак, пришло время поближе познакомиться с Николаем Чесноковым, – объявил Гуров Ганчуку. – Николай Васильич, звони в СИЗО – пусть доставляют задержанного сюда. Вести допрос будем мы с тобой. Остальные пусть пока поработают в кабинете Полудина. Ганчук принялся звонить в СИЗО, Волобуев и Полудин переместились в другой кабинет, а Гуров достал блокнот и освежил в памяти кое-какие факты, касающиеся фигуранта дела. После стука в дверь конвоир ввел Пермяка. За ночь задержанный ничуть не изменился, смотрел на оперативников с той же ненавистью и всем видом показывал, что сотрудничать со следствием он не собирается. С него сняли наручники, усадили на стул, и Гуров начал допрос: – Что ж, Николай, мы, как всегда, оказались правы. Нам потребовалась всего одна ночь, чтобы установить, кто ты и что за тобой числится. Мужик ты, конечно, крутой: два срока, восемь лет лагерей! Но пока что тебя ни разу не судили за убийство, поэтому и сроки ты получал сравнительно небольшие. Получается, убийства Востокова и Зверевой первые для тебя. Спрашивается: зачем ты повесил на себя еще четыре смерти? Это же верное пожизненное. А ты наверняка понимаешь, что это за штука. После этой речи сыщик замолчал с таким видом, словно он никуда не спешил и вообще не был заинтересован в продолжении беседы. Зато допрашиваемый оживился. Он вскинул голову, которая до этого была опущена, и с вызовом произнес: – Это с какого же перепугу вы собрались повесить на меня еще четыре трупа? Да и первые два лишние – я этих граждан в глаза не видел. Кто такой Востоков? Какая Зверева? У вас против меня ничего нет, вы просто на понт берете! Обычные ваши «ментовские» штучки! – Почему ты считаешь, что у нас против тебя ничего нет? – удивился Ганчук. – Очень даже есть! Твой подельник Валя Столетов дал подробные показания о том, как происходило убийство Востокова. Все рассказал, кто где стоял, кто орудовал ножом, что потом делали. И данные криминалистической экспертизы подтверждают, что удары ножом наносил человек твоего роста и сложения. Кроме того, вчера на квартире гражданки Марковой в твоем бумажнике были найдены деньги. Опять же, экспертиза показала, что эти купюры ты получил от Столетова, а он их выручил от продажи украденного фарфора. Так что улик у нас достаточно, Коля… |