Книга Хранительница, страница 186 – Иса Белль

– Я сделала тебе больно? – Голубые глаза опустились к вмятине в области живота на моём платье.

– Нет.

Не хотела её расстраивать. Она неспециально.

Мама взяла меня за руку, помогая спрыгнуть со стула, и повела к ординаторской. Её ладонь так крепко сжимала мою, что мне не хотелось отпускать её. Она нервно смотрела по сторонам, пока мы не добрались до места назначения. Тёплые губы коснулись моего лба.

– Я скоро буду, – сказала мамочка. – Не выходи оттуда.

– Обещаю.

Она засунула руки в карманы и сжала их в кулаки, прежде чем начать отходить от меня.

Что-то явно было не так. Мне захотелось догнать её и попросить остаться со мной. Поехать домой. Однако вместо этого я отвернулась, прекратив провожать её взглядом, и подняла голову, чтобы прочитать вывеску на двери.

Смотреть и не трогать.

Смотреть и не трогать.

Смотреть и не трогать.

Но внутри этой комнаты так много всего интересного! Эх… Ладно, сегодня не самый лучший день, чтобы нарушать правила.

Или так думала только я?

Потому что едва успела приоткрыть дверь, послышался грохот, словно что-то упало и разбилось, и только войдя внутрь, я поняла, что именно.

Одна из многочисленных статуэток ангелов, которых дарили моей маме, лежала на полу.

Наша квартира, её кабинет и теперь даже ординаторская были заставлены ими. Однажды пациентка подарила ей фигурку в качестве благодарности за проделанную работу, и все следом стали делать точно так же.

Говорила же, моя мама – крутая.

И так считала не только я, кстати. Все вокруг. Только те, кто завидовал ей, не могли смириться с её мастерством.

Я подошла ближе, подняла статуэтку и заметила, что ей не доставало крыла. Оно откололось.

Кто его забрал?

Тень.

– Здесь кто-то есть?

Я осмотрелась по сторонам.

Стены, выкрашенные в нежно-голубой цвет, подчеркивали ясность и порядок, а высокие потолки придавали помещению ощущение пространства. На письменном столе были разложены клинические записи и книги с пожелтевшими страницами, полными медицинских терминов. В углу стоял узкий диван, обитый синей тканью. На стенах висели несколько карт анатомии, а также фотографии команды, запечатлевшие моменты, полные дружбы и поддержки, что придавало этому месту почти семейную атмосферу.

Я заметила всё это, кроме ещё одного человека, хотя он точно был здесь, потому что я на мгновение заметила тень, когда открыла дверь. Мне было известно, где именно он находился. Видела очертания тела за белой тканью.

Да, было бы глупо отвечать, если этот кто-то хотел спрятаться от меня. Почему он не хотел, чтобы я его видела?

Он… голый?

Я почувствовала, как румянец пополз по моим щекам.

Обычно пациенты скрывались за ширмой именно в таких случаях.

Откуда она вообще здесь взялась? Это же не смотровая. Кто установил её? Зачем?

– Вылезай, я знаю, что ты тут.

Моё требование осталось проигнорировано.

– Хорошо, я сама тебя найду.

Это провокация. Я не собиралась заглядывать за ширму, потому что вдруг он на самом деле раздет? Мне не хотелось ставить его в неловкое положение.

– Я иду, – предупредила, громко топая. – Три… Два… Один… – Никакой реакции не последовало. – Один, – повторила. Опять тишина. – Один!

Почему он просто не мог сказать, чтобы я оставалась на месте? Это же несложно, если ему, конечно, не зашили рот.

Осознание внезапно подкралось ко мне: а если это потому, что он не может говорить? То есть совсем.