Книга Хранительница, страница 79 – Иса Белль

– Понимаю, – сказала она.

– Что?

– Боишься, что я убью тебя во сне.

Не вопрос. Утверждение.

Громко выдохнув, я грустно улыбнулась и ответила, осознавая, каким монстром она себя считает:

– Двигайся.

Изумление, проскочившее на её лице, было ещё одной новой эмоцией, которую я ранее не замечала за ней.

Она выделила мне часть большой подушки и одеяла, когда я легла рядом, а мои согнутые колени стали свисать с края из-за недостатка пространства. Только я не жаловалась.

Я спала на скамейке с матрасом на протяжении полутора лет. Меня было…

Я искренне считала, что меня было не удивить, пока тёплая рука неожиданно не обвилась вокруг моего живота. Объятия?

Нет, постойте, Арабелла обнимает меня? Я задержала дыхание, переживая замешательство, когда она прижалась ко мне, но я не положила свою ладонь поверх её, боясь спугнуть.

Этот день мог стать ещё более невозможнее, чем уже был?

– Эбигейл?

– Да?

– Можешь обнять меня?

Всё-таки мог.

Я сделала, как она просила, когда осознание обрушилось на меня волной.

Арабелла не только хотела обнимать: она так же хотела, чтобы её обнимали в ответ. В этом весь смысл.

– Не бойся. Я не наврежу тебе. Деметрио никогда не простит меня в ином случае, а я не могу лишиться ещё одного брата, – прошептала она мне в спину. – Только не говори ему о нашем секрете, хорошо?

О нашем секрете? Это о каком?

Деметрио

Святая Дебора.

Моя мама молилась ей, когда искала утешение в трудные времена. Каждый день. Я помнил каждый её плавный жест, когда она просила защиты и силы, читая молитву. Эта женщина считала, что Святая защищала меня от отца, когда изо дня в день делала это сама.

Эванджелина Асторе – хрупкое создание.

До тех пор, пока дело не доходит до защиты своего сына.

Это в буквальном смысле ломало её, но она никогда не отступала, продолжая бороться за меня.

Сила матери – величайший дар.

Я не знал, как она вела себя до моего появления в её жизни, но то, как она позволяла мужу обращаться с собой даже после этого, подсказывало, что совсем по-другому.

Материнство изменило её. Раскрыло в ней то, о существовании чего она даже не догадывалась.

Откуда мне было известно об этом?

После её смерти и того, как я свыкся с мыслью, что её больше нет, Неро стал понемногу рассказывать мне о ней. Ему было десять, когда я родился, однако он познакомился с ней всего за пару лет до этого, поэтому помнил не так много, как мне хотелось бы.

И он отказывался делиться со мной фактами, которые значительно приблизили бы кончину моего отца, так как я понял, что не мог простить её боль ещё будучи ребёнком, пока не пришло время.

Пуля, которую я выпустил в него, была ненавистна мне.

Он не заслужил её. Он должен был страдать. Долго и мучительно. За годы, которые мама провела с ним. За спокойствие, которого он лишил её. За жизнь, которую забрал у неё.

За меня, которого оставил без единственного, что имело смысл.

Я не успел узнать её из-за него.

Не увидел, как она собирает корзины для людей, испытывающих трудности, на День Благодарения и Рождество, стараясь отмолить грехи мира, в который её втянули силой. Терпеливо вышивает кружевные салфетки, пытаясь справиться с тремором рук, который внезапно появился у неё. Ухаживает и заботится о чужих детях, как о своих, хотя сама является ребёнком. И многое другое.