Книга Семь пятничных шалостей, страница 115 – Соня Субботина

Это был лишь отвлекающий маневр. Пока все внимание Германа и Макса было сосредоточено на телефоне, с которого уже явно не написать ни одного сообщения, Кир быстро достал из кармана худи складной нож и положил руку с ним мужчине на плечо. Лезвие оказалось в опасной близости от шеи. Герман сглотнул.

– Ты че творишь?! – выдал свое присутствие Макс.

Такое точно не входило в его планы, хоть и план с самого их приезда сюда покатился ко всем чертям. Но для Кира, судя по всему, не происходило ничего из ряда вон выходящего. И как часто он проворачивал подобное, что так спокоен?! И откуда вообще взялся этот нож?! Максим начал судорожно придумывать, что делать, чтобы хотя бы избежать поножовщины.

– Разговариваю с этим мудачьем на понятном ему языке. Как видишь, русский вежливый мы понимаем. – Он наклонился к самому уху Германа, который уже не пытался вырваться из этой мертвой хватки и начал шептать, явно наслаждаясь каждым сказанным словом. – Вот бы переломать твои пальчики. Один за другим, и послушать, как они сладко хрустят. Такое милое личико, может?.. – Он поднес лезвие к щеке Германа. – Кажется, это ваши слова. – Кир не спрашивал, он утверждал.

В этот момент Макс окончательно осознал, что настоящий псих находился все это время где-то под боком. Он решил вмешаться, подошел к Киру, и в этот момент Герман, чуть ли не плача, начал просить не трогать его и обещать, что сделает все, что они хотят.

Даже это не смогло смягчить Кира, но все же он убрал ножик обратно в карман худи.

– И че трясемся? Как угрозы девочке писать, так смелости полно, а как отвечать за свои слова, так зассал. Еще одно сообщение, и все, что ты наобещал ей, я сделаю с тобой. Никого ты здесь не видел. Откроешь рот – и считай, что тебе уже что-то подкинули. Сейчас я тебя отпускаю, и ты бежишь не оборачиваясь. Понял меня?

– Да…

– Вот и славненько.

Но вместо того, чтобы просто отпустить мужчину, Кир со всей силы резко дернул его за руку, которую все это время держал в захвате.

В безлюдном темном дворе раздались хруст и крик боли. Кир отпустил Германа, тот тут же схватился за пострадавшую руку.

– Идем, – шепнул Кир Максу и, отряхивая руки, будто ему было брезгливо трогать такой отброс общества, направился к машине и добавил уже громче: – А с виду вы такой приличный человек, Герман Аркадьевич. Будет грустно, если в вузе узнают, что вы угрожаете одной студентке и трахаете другую.

До машины шли молча. По пути до дома Кира тоже не проронили ни слова. Оба курили в открытые окна.

Максим – чтобы справиться с пережитым стрессом. Чувствовал он себя, мягко говоря, отвратительно, хотя ничего и не сделал и его руки чисты. Но ощущения были все равно так себе. Сначала слежка, потом угрозы, да еще сломанная рука. Чем они лучше этого Германа? Ничем! Даже хуже! Но оправдывает ли цель средства? Хотелось верить, что Юле больше ничего не угрожает.

Кир закурил просто за компанию. Он проворачивал вещи и похуже. А это так, пустяки. Да и цель благая.

– А откуда ты знаешь, что он трахает кого-то из студенток? – спросил Макс, паркуясь перед домом Кира. Юля как-то упоминала, что одна ее одногруппница встречается с преподом, но Макс так и не запомнил, с кем именно. Да и Юля так много всего рассказывала, что не запутаться было просто невозможно.