Книга Любовь пахнет понедельником, страница 43 – Соня Субботина

– Ева Васильевна, я же понимаю, что вы согласны, – он ухмыльнулся, провёл пальцами немного вверх и слегка надавил на чувствительную точку. – Я даже так понимаю, что вы намокли, так чего же вы молчите.

Это стало последней каплей, по телу Евы словно прошёл разряд молнии, и, пробудившись от своего оцепенения, она наконец-то смогла отбросить руку своего преподавателя. Резко вскочила, вцепилась в свой рюкзак и, сама не поняла как, оказалась около двери. Дёрнула ручку. Было закрыто. И как она не заметила, что он запер дверь? Бежать было некуда.

– Значит, не хотите по-хорошему? – Илья Александрович был спокоен и не двинулся с места, он знал, что его студентка никуда от него не уйдёт. – Жаль… очень жаль…

– Да что вы себе позволяете? – Поначалу её голос звучал тихо, но чем дольше она говорила, тем увереннее становилась. – Думаете, если у вас есть связи, если ваш отец лучший друг ректора, то можете безнаказанно приставать к студенткам, спать с ними, обещая за это автоматы? Если вы настолько уверены в себе, то почему спаиваете девушек в клубах и потом их там же и трахаете, когда они находятся в полубессознательном состоянии и даже не помнят на следующий день, что произошло и кто был с ними? Что, без алкоголя совсем не выходит? И что вы вообще ко мне привязались? Что я вам сделала? – Ева поняла, что её голос начал срываться на крик, а всё её тело била крупная дрожь. Она чувствовала, как отдельные её мышцы подёргивались. – Или вы решили, что из-за того вечера в клубе я буду вешаться на вас, потому что вы мне подарили самый незабываемый секс в моей жизни? Нет и ещё раз нет! Я ни черта не помню, потому что вы меня споили! Я бы даже в вашу сторону не посмотрела, и тем более вам не дала, если бы не была настолько пьяной! – Страх окончательно покинул её, остались только раздражение и злоба. Ева могла наговорить гадостей, послать его далеко и надолго, но даже сейчас чётко осознавала, что находится в институте. Шестерёнки в голове со скрипом крутились, пока она пыталась подобрать слова. Ева совсем не думала о том, что всё ещё пребывала не в самом лучшем положении. Илье Александровичу стоило только встать, сделать пару шагов и…

– Дорогуша, – Илья Александрович медленно встал со стула, он никуда не спешил, – не зазнавайся и не забывай, что ты по-прежнему разговариваешь со своим преподавателем. – Он подошёл к ней практически вплотную. – И я очень не люблю, когда вот так кричат. Но ничего, мы это сейчас исправим. Жаль, здесь нет алкоголя и того порошка, чтобы тебя сделать более послушной. Очень жаль, а то ты уже стояла бы на коленях и… – он протянул руку и дотронулся до её локонов.

Ева тряхнула головой, чтобы высвободить свои волосы, сделала глубокий вдох и дала преподавателю пощёчину.

– Урод! – Ей уже было неважно, что произойдёт после этого необдуманного поступка, но она облокотилась спиной на дверь, инстинктивно попятившись назад. Почувствовала, как по щекам текут горячие слёзы. Слёзные железы среагировали с очень сильным запозданием, но выдали всё, на что только способны.

Илья Александрович не ожидал такого, поэтому удар показался ему особенно сильным. Он потёр щёку, сжимая другую руку в кулак.

Раздался щелчок замка, дверь распахнулась, и Ева чуть не упала на кого-то. Первой мыслью было, что это Мирослав снова пришёл её спасти. Она развернулась и увидела перед собой молодую девушку с чёрным каре и красной помадой на губах. Чёлка закрывала её брови. Ева её уже где-то видела. Это была лаборантка, которая задержалась на кафедре, чтобы проверить кабинеты, прежде чем их все закрыть, и услышала какие-то звуки из ассистентской. Ева почувствовала разочарование.