Книга Любовь пахнет понедельником, страница 67 – Соня Субботина

Задания у Евы и Мирослава были разными, да и в кабинеты, где в нос бил едкий запах формалина, участников запускали по одному, поэтому всю дорогу до дома Евы они обсуждали олимпиаду. Ева призналась, что ей пригодились и синус, и артерия Лушки. Мира не без стыда рассказал, что завалился на латыни и перепутал названия тощей и подвздошной кишки. Еву это развеселило. У подъезда они обнялись на прощание, это уже вошло у них в привычку. На этот раз они так простояли даже немного дольше, чем могли обниматься друзья. Ева теперь не могла бы даже представить свою жизнь без Мирослава, и дело было даже не в том, что тот раздобыл задания, обеспечив тем самым им высокие места и возможность поехать на какую-нибудь более престижную олимпиаду. И не было ни дня, когда он не ждал встречи с этой студенткой.

На последнем занятии по биохимии, когда всем проставляли зачёты, Ева осознала, о чём же забыла. Количество её отработок, которое ни в каких системах исчисления не было равно нулю, рухнуло тысячетонным грузом ей на плечи. А злорадная улыбка её преподавателя, с которой он произносил: «Ева Васильевна, а вы единственная из группы, кто остался без зачёта. Очень жаль, вы подавали такие надежды. Ещё встретимся в следующем семестре на отработках», – полностью уничтожила её морально. Со стипендией можно было распрощаться, как она сдаст экзамены, было уже неважно. «И какой теперь толк от моего автомата по анатомии?» – думала студентка. Когда все ушли, староста группы немного задержалась. Никто уже не сомневался зачем.

– Зачёт отрабатывает, – тонко заметила Лиза, покидая аудиторию.

Когда Ева вышла с кафедры после того, как провела пятнадцать минут в туалете в тщетных попытках успокоиться под негодование подруги о том, какой их преподаватель козлина, она увидела в холле Мирослава. Лиза молча ретировалась, её присутствие только помешало бы, да и в кафе Марк ждал новостей о том, как прошёл её зачёт. Взглянув на Еву, Мирослав всё понял и молча обнял её. Та снова разрыдалась, но плакать у него на плече было гораздо приятнее, чем над раковиной в туалете. Она очень ценила, что с ним можно было разделить и радости, и печали.

– Вместе всё отработаем, а стипендию вернём в следующем семестре, это я тебе обещаю. Может, даже на повышенную подадим, – Мира поглаживал Еву по спине в бесплодных попытках её утешить.

Семестр заканчивался контрольной по анатомии, которую ей закрыли просто так, как призёрше олимпиады. Позже в холл вылетела Катя, завалившая колок. Её спалили с микронаушником. Преподавательница вдруг решила проверить студентку магнитом, и маленькое устройство покинуло ушную раковину старосты. Ева не думала, что когда-нибудь так сильно ощутит чью-то ненависть. Еве её было не жаль, она не понимала, на что надеялась Катя, систематически списывая контрольные, но ей вдруг стало неловко. Тяжело радоваться успеху, когда рядом переживают неудачу.

– Кать, за неделю до экзамена отработки будут каждый день, – она попыталась проявить учтивость.

– Да пошла ты, Садовская, – староста выскочила из корпуса со скоростью электрона в адронном коллайдере.

– Супер, – бросила Ева в пустоту. Слетела со стипендии, погрязла в отработках по биохимии, любая мелочь возвращает к Илье Александровичу, да ещё и Катя послала.