Книга Любовь пахнет понедельником, страница 97 – Соня Субботина

– Нам давали билет, в нём были анатомические образования либо на русском, либо по фамилии, например, Пупартова связка или жом Герофила, – Ева не знала, что это, – нужно было назвать на латыни, за это давался один балл, а потом найти на препаратах, за это давался второй балл.

– Имейте в виду, члены жюри могут вас путать, – подхватил заведующий. – По крайней мере, в прошлом году я так и делал, – он засмеялся.

«Как мило, – подумала Ева, её ладони вспотели. Она вытерла их о ткань халата. – Зря я согласилась, очень зря».

Мужчина посмотрел на часы и понял, что опаздывает.

– Давайте закругляться. Планы пока что такие: вы решаете теорию и выбираете дни, в которые вам будет удобно встречаться на кафедре и готовиться. Сначала, думаю, разберём руку и ногу, так что можете уже начать их вспоминать. Или заново учить, если так и не смогли их выучить, как большинство студентов. Скоро должно прийти приглашение на команду, но вы не ждите, можете уже сейчас искать билеты. Берите на двухэтажный поезд, он хоть и подороже, но идёт быстрее. И начните искать гостиницу, в том году мы жили в неплохой. И да, я хочу какую-нибудь бумажку. Привезите мне её, – «бумажкой» он ласково назвал диплом.

От взгляда Мирослава не укрылось, что с Евой что-то случилось. Он замечал любое изменение её настроения, и в этот раз оно было не в лучшую сторону. До того, как они зашли в кабинет, Мире казалось, что ей не терпится поскорее приступить к подготовке, но сейчас что-то поменялось. Он заметил, как Ева бледнеет с каждой минутой. Казалось, ещё немного, и она упадёт без чувств. «Интересно, а она хорошо поела? Или как всегда? Голодного обморока только нам не хватало», – пронеслось у него в голове. Задания показались ему достаточно интересными, но стоило освежить в памяти очень многие вещи. Когда они вышли на улицу, Ева всё ещё была бледной и молчаливой.

– Не нравится мне всё это… – неуверенно начала она, когда они отошли на несколько метров от медгородка и никто из студентов или преподавателей не мог их услышать. – Отказаться уже нельзя?

– Конечно нельзя. Да и если бы тебе можно было найти замену, – он считал, что Ева незаменима, – я бы всё равно не дал тебе покинуть команду. Что за пессимизм?

– Я очень боюсь Игоря Павловича, а он будет нас готовить, – Ева вздрогнула.

– Почему? – Он предположил, что это может быть связано с произошедшим с Ильёй Александровичем, поэтому она теперь опасается всех мужчин, но Ева же спокойно общалась с ним самим и Марком.

– Ты что, не помнишь его «спрашивать до кровавых соплей»?

– Нет… – Мира был в замешательстве, но чувствовал облегчение из-за своей ошибки.

– Как-то на первом курсе, когда он вёл лекцию, то сказал: «Я считаю, что объяснять нужно на лекциях, на парах нужно спрашивать. Жёстко. До кровавых соплей».

– Да ладно, он же очень добрый, – Мирослав был уверен в этом, потому что Игорь Павлович был студентом его бабушки и хорошим другом его тёти с кафедры гистологии.

– Ну-ну… – Ева решила поиграть в последователя Сократа и всё подвергать сомнению. – Не нужно меня обнадёживать, а то потом на занятиях мне больно будет, если я расслаблюсь.

– На экзамене он просто так четвёрки раздавал. – Она по-прежнему смотрела на Миру с недоверием. – В любом случае он очень крут, сможет нам рассказать что-то, что мы не сможем найти в учебниках, и очень хорошо нас подготовит. Знаешь, сколько у него научных работ за плечами? С ума сойти можно. И хватит думать о том, что ты слабое звено, глупышка. Вот увидишь, ты всех порвёшь.