Книга Гром среди вторника, страница 35 – Соня Субботина

– Ева… – Мирослав перестал узнавать свою девушку. До этого она так же быстро заводилась только в обществе Иры, их третьей участницы команды по анатомии.

– Нет больше никакой блонди… – тихо выдохнул Илья. Видимо, прошло недостаточно времени, чтобы мысли о расставании прекратили вонзаться в сердце. – Прости меня… – он так давно хотел сказать это Еве, хоть и понимал, что извиняться сейчас – все равно что пытаться залепить трещину в фундаменте многоэтажки пластырем.

– Такое не прощают, – отрезала Ева, – по крайней мере я такое никогда не прощу.

– Я знаю. Я знаю, как это больно… Ника…

– О, – протянула Ева, – кто-то смог отплатить тебе той же мо… – договорить она не успела.

– Солнышко, хватит, – голос Мирослава звучал мягко, но в нем чувствовались жесткие нотки. Он старался до последнего не вмешиваться. К Илье, стоявшему перед ним, он испытывал безграничную неприязнь и отвращение, но не собирался злорадствовать над ним сам и давать делать это Еве. За время общения с Лизой он начал верить в судьбу и карму и считать, что высшие силы и случайности и без вмешательства людей восстановят справедливость. – Бессмысленно. Давайте просто разойдемся, как будто этой встречи не было.

– Мне интересно послушать историю. Лиза, если тебя отпустить, ты не будешь снова покушаться на жизнь и здоровье Ильи? Нам срочно нужно какао, а у Марка обе руки тобой заняты. – Мира действовал на Еву лучше всякого успокоительного, и она тут же охладила свой пыл.

– Не обещаю, – подала голос та.

– Я маме тогда пожалуюсь на тебя, – не растерялась Ева.

– Тоже мне, испугала, – хмыкнула в ответ Лиза.

– Маме Марка. – Ева достала телефон и сделала вид, что начала печатать сообщение. – И больше некому будет сидеть с близнецами, пока ты на маникюре.

– Все-все, Марк, пусти, я честно не буду больше кидаться на этого урода.

– Лиза! Я вообще-то все еще тут! – возмутился Громов.

– Ой, да пофиг, – она стянула с себя коричневый фартук.

– Погодите, какие близнецы? – смысл сказанного Евой не сразу дошел до Ильи.

– Наши дети, – Лиза махнула в сторону Марка обыденным жестом. – Громов, рот закрой, муха залетит, – засмеялась она, – мы, конечно, купили недавно парочку венериных мухоловок, но они как-то плохо справляются со своей задачей.

Смена настроения произошла так же резко, как проходят майские грозы. Пока Марк колдовал над какао, четверо молодых людей сидели за одним столиком в самом укромном уголке кафе. Ева с Лизой честно пытались скрыть свое злорадство, но это у них очень плохо получалось. Илья думал, что заслужил такой колкий прием и был удивлен спокойствию нового парня своей девушки. Будь он сам на месте Мирослава, все бы непременно закончилось визгами девушек и дракой. Он и не думал, что любой конфликт можно пресечь на корню парой фраз и заключить пусть и временное, но перемирие.

Сначала Илья еще раз извинился, пусть и знал, что в его ситуации ничего более глупого и бесполезного придумать невозможно, а потом вдруг разоткровенничался, по сути с совсем незнакомыми ему людьми, и выдал все раскаяние, на которое только был способен. Даже Лиза, настроенная агрессивно и скептически, поверила в его искренность. Правда, и она, и Ева по-прежнему считали, что люди не меняются. Да, Громову сейчас плохо, но потом, когда проступок Ники забудется, изменивший однажды будет наступать на грабли предательства снова и снова.