Книга По страницам четверга, страница 77 – Соня Субботина

– Но это все равно не сравниться с тем, что устроил мой отец, – вздохнула Катя. – Ладно, ты прав. – Она попыталась убедить себя, что нет ничего такого в том, что она сидит в машине у парня с рюкзаком, в котором разлилась баночка с анализами. Совершенно ничего. Совершенно обычная бытовая ситуация. С кем не бывает. Наверняка со всеми, кроме нее!

– Кстати о твоем отце. – Данил остановился около дома Кати. – Все еще не готова об этом говорить?

– Ну… – Катя посмотрела в окно, увидела знакомый забор, но уходить не спешила. Лучше уж рассказать сразу обо всех «осложнениях», которые идут к ней в комплекте. – Ты не понравился моему папе…

«Не понравился» не отражало настоящего отношения отца Кати к Данилу, но другого культурного аналога она не смогла подобрать.

В тот день на ужин вместе с запеченными рыбой и картошкой подавались упреки отца. Что, очередной препод? Автомат по какому в этот раз? Не изменяешь себе, и снова биохимия? Об учебе надо думать головой, а не… В бокалах – яд и желчь, которыми сочилась каждая его фраза. И на десерт вместо эклеров слова, что нефиг есть пирожные и так жирная. И следом вопрос: или снова беременна? И наставление, что пора бы научится пользоваться резиновым изделием номер два, а то ее автоматы слишком дорого всем обходятся и такими темпами к ее выпуску спиногрызов наберется целая спортивная команда.

За ужином Катя не съела ни кусочка, но была сыта по горло. А это отец еще не узнал, что новый избранник его дочери со стомата! То ли еще будет…

– Я много кому не нравлюсь, – прервал поток ее мыслей Данил.

Катя подавила околоистерический смешок, прежде чем ответить:

– Если ты и не нравишься кому-то, кроме моего отца, то только потому, что ты Мери Сью.

– Мери Кто?

– Мери Сью. Серьезно не знаешь, кто это? А казалось бы, такой начитанный молодой человек, – ухмыльнулась Катя. – Ну ладно, погуглишь, как время будет.

– Как скажешь. И почему я не нравлюсь твоему отцу?

– Потому что он считает, что ты отвлекаешь меня от моего благородного предназначения стать врачом, – сжала до одной фразы и окультурила весь тот вечер Катя.

– Но ты же взрослый человек и вправе сама решать, с кем встречаться и встречаться ли вообще.

– Дань, мы с тобой не встречаемся, – Катя посмотрела Данилу прямо в глаза, мысленно посылая ему сообщение, что он дурилка.

– Серьезно? Тогда что мы делаем? – Данил не смог поймать послание в ментальном мессенджере. С девушками у него были разные ситуации, но обычно после столь быстрого сближения, как сейчас, все было очевидно, и формальный вопрос он всегда опускал. Что привычная тактика не сработала, Данил понял слишком поздно.

– Не знаю. Общаемся? – Она продолжила подавать невербальные сигналы касаемо своего мнения об его умственных способностях. – Бабуля моя сказала бы, что мы дружим. А Ира – что ты просто сталкеришь меня после работы, как какой-то маньяк. Не важно, как это назвать, суть одна – ты мне так и не предложил стать твоей девушкой. – Она не хотела ругаться, но у нее накипело. Столько дней в непонимании и подвешенном состоянии.

– Кать… – продолжить он не смог, потому что его тут же перебили.

– Дань, я прекрасно помню, как меня зовут. А ты, видимо, забыл со своим плотным графиком задать один ма-а-аленький уточняющий вопросик. Но ничего, пустяки, можешь попробовать впихнуть его в свой очень плотный график между «попить невкусный кофе» и «организовать новую встречу книжного клуба». – Несмотря на обилие дел, Данил всегда мог выделить время, чтобы встретить ее с работы или созвониться для обсуждения книги, но так и не смог найти минутку для этого! Обида уже подступила к глазам и горлу и грозилась вылиться слезами.