Книга По страницам четверга, страница 97 – Соня Субботина

– Memento mori… – прошептала Катя фразу, что вертелась у нее на языке с самого начала этого разговора.

– Memento mori, – повторил Даня, открыл глаза и устремил невидящий взгляд перед собой. – Пара сантиметров от сердца и пара лет, полных мыслей, что я один из тех, кто поставил крест на мечте близкого друга.

– Но не ты же его спаивал, не ты потащил на улицу, не ты начал ругаться с теми парнями, не ты сломал ему руки. Ты вообще мало мог повлиять на ситуацию. Мне кажется, если человек настроен на конфликт, его уже не остановить. Ты сделал все, что мог.

– Но этого было недостаточно… – Даня посмотрел на нее. – Ладно, я не хочу, чтобы ты грузила свою чудесную головушку этим. – Он потянулся, чтобы чмокнуть Катю в лоб, но она увернулась и обхватила его лицо ладонями и погладила по щеке.

– Но я хочу грузиться! Дань, я люблю тебя, а «любить» – это не только книжки вместе обсуждать, но и проблемы разделять, так что будем вместе гнать твою вину ссаными тряпками! – Окончание фразы получилось менее романтичным, чем она ожидала. И почему во все моменты их сближений обязательно фигурирует моча?! Катя не сдержалась и прыснула со смеху.

– И я тебя люблю, чудо мое. – Даня предпринял еще одну попытку поцеловать Катю. На этот раз в губы. На этот раз успешную.

На кафедре микробиологии все было как обычно.

Все так же пахло каким-то рыбьим кормом и затхлостью исторического здания. Хорошо, что не плесенью, как на некоторых других кафедрах.

Все так же исписывали десятки страниц лабораторными работами и изрисовывали различными колбочками. Тетрадь с прошлого года казалась теперь Кате настоящим сокровищем – старые лабы подписывали повторно, что освобождало Катю от стирания пальцев о синюю ручку до кровавых мозолей. Из минусов – пары все равно нужно отсиживать.

Все так же преподавательница сказала, что вернется через пятнадцать минут, а пропала на час. Видимо, потерялась среди тускло освещенных желтоватых коридоров или ушла за двери со значком биологической опасности, куда вход был разрешен только сотрудникам кафедры в костюмах биозащиты и коту Василию, жившему в этом корпусе. Хотя, с учетом того, что фотография этого кота висела на стенде с коллективом кафедры наравне с профессорами, доцентами, преподавателями и ассистентами, все же только сотрудникам. Катя бы совершенно не удивилась, если бы в один из дней узнала, что в их вузе совершили научный прорыв только потому, что Василий опрокинул какую-нибудь пробирку на чашку Петри. Пуф! Лекарство от всего на свете найдено! В конце концов, именно так из-за случайности и неосторожности и происходят все великие открытия.

Мысли Кати о роли котов в науке прервал голос Регины, вкинувшей очередную странную тему для обсуждения, лишь бы отвлечь всех от рисования колбочек и чашек Петри (конечно, за нее же потом все Юра нарисует).

На этот раз Разумовскую интересовали вопросы физиологии вампиров. Почему Белла в книге слышала, как бьется сердце Эдварда? Он же мертв. А секс? И как она смогла забеременеть? И самое главное: что они делали во время ее месячных?

Женя тут же оживилась и сказала, что ответы на первые три пункта давала сама Майер.