Книга Чужая ноша, страница 74 – Марина Крамер

Но через неделю он вдруг изменил манеру поведения и будничным тоном заявил, что раскаивается и хочет признаться в совершенных убийствах. Анфиса доложила начальству.

— Я сообщу следователю, ведущему дело. Возможно, придется допрашивать его у нас, — выслушав ее, решил шеф.

— Не вижу проблемы, — пожала плечами Анфиса. — По моему мнению, он вменяем сейчас и был вменяем тогда. Но лучше все-таки подстраховаться и провести допрос в моем присутствии и с видеофиксацией, просто на всякий случай. И потом… мне не нравится его брат, — призналась она, понизив голос. — Он меня на парковке подкараулил, пытался разговор завести.

— Ты, Анфиса, с ним аккуратнее. Он довольно большая шишка в министерстве лесного хозяйства, ты ведь понимаешь, что…

— Сразу предупреждаю — подтасовывать результаты не буду! — отрезала она, вставая. — Если нужно «правильное» заключение, — проговорила, выделив слово «правильное» голосом, — то можете забрать у меня Санникова и отдать экспертизу кому-то еще.

— Его брат просил, чтобы им занималась ты.

— Да? С чего вдруг? Решил, что на меня можно будет надавить? Слава богу, нет слабых мест, кроме родителей.

— Перестань, Жихарева, — поморщился шеф. — Я же не об этом. И не требую у тебя фальсифицированных результатов. Пиши как есть, просто подумай хорошо.

— Это два взаимоисключающих действия, Павел Артемьевич, — открыв дверь кабинета, сказала Анфиса. — Но я вас поставила в известность, так что теперь, если со мной что-то случится, вы будете знать, в какую сторону думать.

Она произнесла это легкомысленным тоном, однако смешно ей не было. От старшего Санникова абсолютно четко пахло смертью, Анфиса могла поклясться в этом.

Телефонный звонок застал ее в душе, Анфиса высунула руку из-за мокрой шторки и взяла лежавший на полке над раковиной мобильный. Номер был незнаком, но она ответила:

— Да, я слушаю.

— Доброе утро, Анфиса Леонидовна, — зазвучал мужской голос, показавшийся смутно знакомым. — У меня к вам есть предложение.

— Меня не интересуют продажи по телефону.

В ответ раздался хохот:

— Да бог с вами! Трубку только не бросайте, это важно для нас обоих. Экспертиза, которую вы сейчас проводите, должна быть в пользу клиента, понимаете?

— Нет, не понимаю.

— А вы напрягитесь. Клиент ваш нынешний должен быть признан невменяемым, — с упором на слово «должен» произнес говоривший.

— Я не вижу оснований для этого.

— Вы, наверное, не поняли? Хорошо, давайте иначе. Сколько вы хотите за маленькую услугу, которая лично на вас никак не повлияет, зато поможет мне?

— Вы не боитесь, что я записываю разговор?

Снова смех в ответ:

— Все, что я о вас знаю, дает мне твердую гарантию — нет, вы этого не делаете. Так что — вам нужно время подумать или назовете сразу?

— Я вам уже ответила — для признания клиента невменяемым нет оснований. И за оставшееся время я их тоже не выявлю. Он абсолютно нормален и дееспособен. Больше мне не звоните, иначе я буду вынуждена…

— А вот это было зря, Анфиса Леонидовна, — перебил ее звонивший. — Но вы сделали выбор, придется и мне сделать свой. До свидания. — И в трубке стало тихо.

Анфиса опустила телефон в раковину, съехала мокрой спиной по кафелю на дно ванны и обхватила голову руками, лихорадочно стараясь придумать, что делать.

Фельдшер Дарья Васина оказалась полной, коротко стриженной женщиной лет сорока пяти или чуть больше. Ее белоснежный халат почему-то вызвал у Полины ассоциацию с хрустящим снегом, только что выпавшим и еще не тронутым ни людьми, ни ветром.