Книга Заноза для хирурга, страница 76 – Анна Варшевская

Аня не смогла бы оставить кота одного надолго! А значит, нужно подождать — кто-то должен прийти. Подумав, решаю не сидеть в подъезде. Во-первых, не подросток, на подоконнике ютиться. Во-вторых, народ сейчас нервный, вызовут полицию, буду потом объясняться…

Спускаюсь, паркуюсь так, чтобы видеть окна, и остаюсь ждать. Спустя какое-то время мне приходит в голову, что сидеть я могу долго — не факт, что кто-то придёт именно сегодня и именно вечером. Но как представлю, что поеду домой, в пустую квартиру, становится до того тошно, что вопреки всякой логике остаюсь на месте. Здесь у меня сохраняется хоть какая-то иллюзия, что Аня не исчезла насовсем.

Чёрт знает, может кто-то там, наверху, решает сжалиться надо мной, но спустя полтора часа я вздрагиваю, увидев зажёгшийся в окне свет.

Дёрнувшись, открываю дверь и чуть не вываливаюсь из машины. Бегом заношусь в подъезд и взлетаю к квартире. Выдыхаю, успокаивая дыхание, и звоню.

Мне открывают сразу же. В дверях стоит незнакомец, вроде бы он только что заходил в подъезд, я отметил его краем глаза. И это не Богатырёв! Того я отлично помню! Не успеваю хоть что-то сказать, как мужчина, прищурившись, выдаёт:

— Здравствуйте, доктор Добрынин.

— Что вы тут делаете?! — я с трудом держусь, начинает пульсировать в висках. — И откуда…

— У меня для вас сообщение от Германа Эдуардовича.

Смотрю на него, тяжело дыша. Ничего не понимаю, какая здесь связь?

— Соболевский велел передать, — продолжает он, — чтобы вы ехали домой. В ближайшее время вы её не увидите.

Глаза заволакивает красной пеленой, я сжимаю кулаки, но мужчина поднимает руки.

— Я бы вам не советовал. Успокойтесь. Вы ничего этим не добьётесь, только хуже сделаете.

Фраза действует, как ведро ледяной воды на голову.

Делаю пару вдохов и выдохов. Этот… кто бы он ни был, прав. Я уже наломал дров, потому что не выяснил толком, что произошло.

— Что вы здесь делаете? — повторяю свой вопрос, справившись с голосом.

— Пришел присмотреть за котом, — пожимает плечами мужчина.

— Как вы узнали, что я буду тут?

— Я не знал, — отвечает ровно, равнодушно. — Мне просто сказали передать то, что вы уже слышали, в случае, если встречу вас здесь.

— Аня… — сглатываю, сердце вот-вот выскочит из груди, — она в порядке?

— Я даже не знаю, о ком идёт речь, — он смотрит на меня спокойно и разворачивается. — Мне пора.

— Стойте! А Герман Эдуардович…

— Со всеми вопросами можете позвонить ему сами.

Как будто он возьмёт трубку! Теперь можно не сомневаться, кто полностью в курсе происходящего. Я медленно спускаюсь на улицу. Обращаю внимание, что свет в окне гаснет, спустя минуту выходит и мой недавний собеседник. Кивнув мне, идёт к неприметной машине и уезжает.

А я, устроившись на сиденье, решаю набрать Соболевского. Поздно прятать голову в песок. Аня ему всё рассказала, это явно он помог ей уехать. Пусть скажет мне всё, что думает — я заслужил, я только… только хочу узнать, что с ней всё хорошо!

Но телефон молчит. Звоню дважды, жду до последнего — безуспешно. Откидываюсь на подголовник, слегка ударяюсь затылком пару раз. Тут же слышу звук входящего сообщения, судорожно проверяю мобильный.

Герман. «Уехал в санаторий на несколько дней. С вами, молодой человек, поговорим, когда вернусь». Меня передёргивает от обращения и от угрозы, прекрасно читающейся между строк этого обещания. Да уж, стоит готовиться к тому, что меня размажут по стенке, морально… И начинают уже сейчас — он не может не понимать, что я звонил узнать про Аню. Но совершенно точно ничего не скажет.