Книга Мама для детей босса, страница 34 – Анна Варшевская

— Вот как?

— Да, — киваю, пытаясь сохранить уверенность в голосе. — Вы мой работодатель. Я няня вашего сына. Мы не должны больше… Нам не стоит обсуждать личные темы, не касающиеся ребёнка.

— Я вас понял, — он резко встаёт.

— Подождите, у меня есть вопрос, который имеет отношение к Косте.

Мужчина смотрит на меня с каменным лицом.

— Что случилось с матерью мальчика? — спрашиваю его.

— Вас это не касается, — он высокомерно изгибает бровь.

— Вы в курсе, что ребёнку снятся кошмары? — спрашиваю его.

— Это происходит со всеми детьми время от времени, — отвечает равнодушно.

— Но не все дети лежат при этом молча, — возражаю упрямо. — Большинство идёт к родителям.

— Чего вы от меня хотите? — в голосе появляется злость. — Вам явно удаётся справляться без моей помощи, например, вытаскивать моего сына на улицу среди ночи! Это что, была какая-то инновационная терапия?

Вздрагиваю от его слов. Значит, он нас всё-таки видел.

— Костя был очень напуган. Это не просто страшный сон, — продолжаю пытаться достучаться до него. — Он ни разу не сказал мне ничего о маме, это ненормально в его возрасте! Вы же понимаете, что…

— Я объяснил ему её отсутствие, — перебивает меня мужчина. — Это не должно вас волновать. Всё остальное — моё личное дело! — язвительно выделяет последние слова и выходит из комнаты.

Выдыхаю и откидываюсь на постель. Кажется, я всё сделала плохо. Почему-то хочется плакать. Утыкаюсь носом в подушку и позволяю пролиться нескольким слезинкам, но быстро беру себя в руки и стараюсь успокоиться.

В конце концов, не я первая нарушила равновесие. Это сделал Кудинов — когда заподозрил меня в «попытке соблазнения». А если бы я не остановила его сейчас, кто знает, до чего мы могли бы дойти. И плевать, что мне самой хочется дойти до конца. Такие романы ничем хорошим не заканчиваются. Я в итоге останусь без работы и с разбитым сердцем. Нет уж, спасибо!

Вот только логичным моё поведение явно выглядит только для меня. Потому что ближайшие несколько дней мне открыто демонстрируют обиду и оскорблённое достоинство: разговаривают подчёркнуто свысока, да ещё и всячески пытаются показать, что моё место здесь — во втором десятке. Детский сад какой-то…

Положение осложняется тем, что первое время я не могу нормально ходить. Наступают и проходят выходные, но в понедельник мне тоже велят не нагружать ногу — рано. Костю в школу везёт отец, а потом ещё и работает из дома — не иначе, чтобы трепать мои и без того расшатанные нервы. С тоски и от безделья я все эти дни пропадаю на кухне, готовя завтраки, обеды и ужины и компенсируя таким образом свою временную нетрудоспособность.

Слава всем богам, к середине недели нога восстанавливается, и всё более-менее входит в рабочую колею. А затем шеф сообщает мне, что в конце месяца я пойду с Костей на новогоднюю ёлку.

— После утренника Костя поедет к Никите и проведёт у него новогодние праздники. Вы можете быть свободны на это время, — объясняет сухо.

— Поняла, Демьян Аркадьевич, — киваю. — Когда я должна вернуться?

— Третьего января. Я выйду на работу четвёртого.

— Хорошо, — поколебавшись, спрашиваю: — Тогда я могу не заезжать сюда после ёлки, а сразу ехать домой?

Мужчина равнодушно пожимает плечами.

— Как вам будет угодно.

— Я хотела бы ещё попросить у вас выходной, — начинаю несмело.