Книга Так точно, товарищ полковник, или влюблённая поневоле, страница 38 – Анна Варшевская

— По-моему, нам обоим надо помолчать минуту, тебе не кажется? — мужчина поднимает одну бровь, а потом берёт и… тоже ложится обратно, отбирая у меня половину одеяла.

Я застываю с открытым ртом. Потом закрываю его. Открываю ещё раз. Ловлю на себе насмешливый взгляд и отвожу глаза.

— Теперь, когда мы оба выдохнули, — после паузы говорит Полкан, — скажу, во-первых: спать в одежде неудобно. Ты что, только сейчас заметила, что раздета? Просыпалась же ночью.

Я понимаю, что он прав, неловко пожимаю плечами. Чёрт знает почему я не обратила на это внимания.

— Во вторых, по поводу твоей претензии — извини, я… м-м-м… ещё не проснулся в тот момент.

— Это была не претензия, — выдаю прежде, чем успеваю задуматься.

— Не… претензия?

— Нет. Вы сказали, что со мной рядом опасно просыпаться, а я ответила, что вина не моя. Когда я поняла, что происходит, то отреагировала так от внезапности. Это было… просто неожиданно. Но очень приятно.

Алина, что ты несёшь?!

Похоже, эта мысль приходит в голову не только мне. Потому что мужчина тоже явно не может найти подходящего ответа.

— Алин, ты… сколько вчера выпила? — помедлив, уточняет Полкан.

— А почему вы спрашиваете?

— Да вот думаю, может, ты ещё не протрезвела, — он приподнимается, протягивает руку, щупает мой лоб. — Или заболела? Температуры нет вроде…

Одеяло соскальзывает ниже, обнажая накаченные грудные мышцы. Рот у меня наполняется слюной. Может, я и правда не протрезвела? А если так, то могу я, интересно…

Тянусь вперёд и кладу мужчине ладонь на грудь, пониже ключицы.

— Ты… что делаешь? — вижу, как у него дёргается кадык.

— Вы меня трогали, я тоже хочу, — придвигаюсь чуть ближе, веду ладонью вниз, но её тут же ловят, накрывают рукой.

— Не надо, — звучит предостерегающе.

Как-то слова расходятся с тем, что он по-прежнему прижимает мою кисть к груди. Мог бы просто отодвинуть её от себя. Слегка шевелю пальчиками. Не отодвигает. Ну и ладно, у меня вторая рука есть.

Вторая рука успевает не только погладить кожу, но и нежно, еле прикасаясь кончиком пальца, обвести по контуру плоский сосок. После чего её тоже захватывают в плен. Мужчина часто дышит через приоткрытые губы и смотрит мне прямо в глаза — я замечаю, что его зелёную радужку почти не видно, так расширен зрачок.

А потом… медленно откидывается обратно на подушку. И убирает свои руки с моих.

Мне что, дали разрешение?

Решаю не уточнять вслух. Просто перемещаю обе ладони опять наверх, к ключицам, и начинаю поглаживать напрягшиеся мышцы. Офигеть можно, какой он… Метнув взгляд на его лицо, тяну одеяло вниз, опуская до талии. Пока что. Обвожу пальцами каждый кубик на животе, мышцы сбоку — не знаю, как они называются — короче, разглядываю и щупаю всё, что мне доступно.

Возвращаюсь наверх и, совсем обнаглев — или окончательно сойдя с ума? — быстро склоняюсь и прижимаюсь губами прямо рядом с затвердевшей горошиной соска. Распущенные волосы падают вперёд, на грудь и на живот. Сверху раздаётся какой-то звук, и я не успеваю оглядеться, как оказываюсь прижата спиной к разворошённой постели.

— С огнём играешь, малышка, — выдыхает сквозь зубы Полкан. — Уверена, что такие игры тебе по плечу? Я ведь могу и ответить!

Мне на какое-то мгновение становится не по себе от тона, которым это сказано, а потом ловлю его взгляд и… кажется, кто-то хочет меня напугать? Чтобы убежала, сверкая пятками, и дальше была о-очень осторожна? Типа превентивной меры, значит. Так Мари давала Ярославе подойти максимально близко к включённой духовке, чтобы девочка сама поняла, что там горячо и можно обжечься.