Книга Убийство одной старушки, страница 22 – Габриэль Сабо

– Нет! Вы зайдёте сегодня, инспектор Лашанс, се-го-дня! В противном случае, он сам найдёт время посетить ваш кабинет, но предупреждаю – он настоящий псих, и этот разговор вы запомните надолго!

Такая реклама заинтриговала Лашанса и он был решителен:

– Буду через полчаса. Какой кабинет?

– Кабинет 28. И извольте захватить с собой папки по делу.

Мадемуазель Дюкетт ушла, гордо подняв голову и громко хлопнув дверью. Пускай она и фыркнула по-девичьи, но зато от души!

Забежав вихрем в кабинет, Дюкетт не могла успокоиться.

– Ну что, уговорила?

– Через полчаса он посетит «этого комиссара Конте»!

– Так вот он стервец каков. Смотрю, вогнал тебя в краску – ты пыхтишь, как перекипевший чайник.

– «Не говорите параллельно»… «Дурной тон»… «Вмешательство в служебную деятельность»… Да он просто горделивый, заносчивый, высокомерный, мерзкий, общипанный… фазан! Из него в самый раз сделать чучело и поставить у входной двери школьной библиотеки. Заставил меня ждать на пороге, даже глаза не поднял, перебивал, грубил! Ни во что не хотел ставить, пока я не заикнулась, что буду поумней его. Мерзавец!

– Но именно такие наглецы и нравятся девушкам, да Вик?

Вик посмотрела на комиссара взбешённым, но в тоже время виноватым взглядом. Она была вне себя, но больше от того, что он попал в яблочко.

Часики тикали, и опоздав на две минуты, в кабинет Конте всё-таки явился Лашанс – вальяжно спрятав руки в карманы, под рукой удерживая папку с бумагами.

– Вечер добрый! Полагаю, это вы комиссар Конте? – бодро начал гордец.

– Правильно полагаете, инспектор Лашанс – перед вами тот самый комиссар Конте.

Лашанс ухмыльнулся, зыркнув в сторону Дюкетт, которая в отместку не подымала на него глаза и продолжала стучать на машинке.

– Располагайтесь, Лашанс. Я вас предельно внимательно слушаю.

– Премного благодарен, комиссар Конте, но не надейтесь, что я посвящу вас в содержимое этой папки. Я пришёл лишь для того, чтобы расставить все точки над «и».

– Начните с первой точки, я весь во внимании.

– Не разгоняйтесь, комиссар, их будет всего лишь три. Первая – если вам что-либо будет от меня нужно, вы придёте за этим лично, без услуг посыльных и переводчиков.

В этот момент Дюкетт раскрыла рот от бешенства, но Конте махнул ей, чтобы она придержала свой пыл.

– Вторая точка. Ваша секретарша любезно напомнила мне про локальные акты. Будьте добры, помните простую истину: со своим уставом в чужой монастырь не ходят. И третья: Вы не мешаете мне, я не мешаю вам. Второй раз удача вам может не улыбнуться, и Департамент не придёт вам на помощь, вытаскивая из кутузки. Надеюсь, всё предельно ясно?

– Полчаса вы не теряли зря, Лашанс. Могли бы передать привет от меня Шаболо, пока висели с ним на телефоне и копались в моём грязном белье. Не знаю, что именно вы хотели мне донести, инспектор, и как надеетесь выглядеть в моих глазах, но перед собой я вижу неуверенного, из кожи вон выворачивающегося перед начальством мальчика, который готов даже жрать падаль ради того, чтобы его погладили по головке. И ещё один момент – моя секретарша находится в коридоре и олицетворяет собой довольно тучного и довольно зрелого мужика. А вы говорили с криминалистом Дюкетт.

Мадемуазель Дюкетт была горда за Конте – несомненно, она оценила его «ответный удар».