Книга Грешные святоши, страница 108 – Габриэль Сабо

– Да что вы говорите? Не туманьте мне мозги, я в жизни в это не поверю. Вы пытаетесь меня убедить, что во всём Париже существует только одна ресторация для людей такого класса и это напыщенная забегаловка «Палас Отель»?! Или вам нашептали звёзды, какой именно из вечеров я выберу для посиделок с друзьями?!

– Нет, «Палас Отель» я выбрал неспроста. И как бы вам этого не хотелось услышать, но я вам скажу: вы сами себя сдали, Ролан. Понимаете, я не знал, кому именно играю на нервах в ресторане, я шёл на авось.

– На какой ещё авось, Конте?! Я не верю вам – вы говорите ложь!

– Именно в «Палас Отеле» вам якобы дали пощёчину – не так ли? Именно там вы увидели Жанетту с Ивом Фалардо. Я полагаю, вы сами вышли на Эвриту, чтобы та следила за вашей благоверной. В итоге, когда у самой Эвриты созрел коварный план, она просто воспользовалась вашей слепой ревностью, наплела вам сказки, а вы как дурачок повелись. Потом этот дешёвый фарс – жёлтая роза, неприкрытый намёк на измену. Я думаю, Жанетта даже не поняла этого чокнутого жеста с вашей стороны, ведь никакой измены не было. После того, как вы покончили с этой неприятной для вас истории и сожгли все мосты, вы вернулись станцевать на костях в «Палас Отель».

– Вы недальновидны, Конте, нет, вы ничего не поняли. Это было хуже измены – она задумала меня шантажировать на пару с этим бандитом. Помимо того, что мне доносила испанка, у меня были собственные глаза. Я любил её, а она жестоко со мной играла. И где справедливость, комиссар? По сути, жертва здесь я!

– Ив тоже говорил, что любил её… Нет, каков водевиль! Двое мужчин клянутся в любви одной женщине, но только один, вы Ролан, убили её, причём чужими руками. Вот только брать в жёны циркачку из Ла-Коруньи не входило в ваши планы, а она была уверена, что сможет задать тон разговору наедине. Уверен, вы были где-то неподалёку от того места у Нотр-Дам, где её нашли.

Безчувственное лицо Пинара словно ожило, когда он вспомнил тот вечер. Его глаза как-то пугающе заблестели:

– Да, так и было, я был на званном вечере в ресторане «Ситэ». Можете себе представить, две сотни человек под одной крышей? Отойдите хоть на пару минут, хоть на четверть часа или целый час – никто не заметит, никому нет дела. Вечер был в разгаре – многие уже успели накачаться и еле держались на ногах, шумно веселясь, они ржали похлеще лошадей. Я прихватил с собой пепельницу со стола – ней и оглушил эту дрянь и выбросил с набережной – остальное сделала вода.

– Вот что я могу сказать о вас, Пинар, и о Жанетте. Вы дурак, что повели себя таким образом, а она дура, что пошла на всё это. Я хочу, чтобы вы знали, Пинар: так гадко мне ещё не было никогда, учитывая всю мерзопакостность жизни, которую мне довелось ощутить на собственной шкуре. Вы слишком много о себе возомнили, вам нужно лечиться, хоть я и не врач, но кажется симптомы налицо – у вас синдром Наполеона. И если вы думаете, что вам так просто всё сойдёт с рук, то вы ошибаетесь – Бонне передаст сведения Марсьялю, а он далеко не глуп, и догадается, куда я поехал.

В этот момент Конте случайно глянул на тумбу, увидев мокрые кожаные перчатки. Отдалённое чувство тревоги начало нарастать, и совершенно не зря, ведь Пинар уже расписал развязку этой истории:

– И что? От этой забегаловки через двадцать минут не останется и мокрого места. Я отправил им кое-что вместе с бутылками виски. А если он и передаст кому-либо адрес, то те, кто сюда прибудут, найдут лишь ваши холодные тела – ваше и вашей подружки, которую, как вы уже догадались я утопил, словно кошку.