Онлайн книга «Осенняя коллекция детектива»
|
Лихорадочное метание мыслей пришлось прервать. Возле дома затормозила машина полиции, а через пару минут и «Скорая». Я подумала, может, вернуться в квартиру? А если Герман устроит скандал? Нет, уж лучше здесь посижу, понадоблюсь – позвонит. Примерно минут десять ничего не происходило, потом появились медики. Двое мужчин в синей униформе вышли из подъезда, переговариваясь. Слов не разобрать. Сели в машину и уехали. А через полчаса показался микроавтобус без опознавательных знаков, из него вышли сразу трое мужчин, открыли багажник и выкатили носилки. Один остался на улице, закурил, поглядывая на небо, затянутое тучами, двое других покатили каталку к подъезду. Вскоре я вновь увидела их, теперь на каталке лежал большой полиэтиленовый мешок. Я заревела, и перед глазами возник смешной лопоухий мальчишка, тощий, с вечными ссадинами на коленках, непослушными вихрами и преданным взглядом. Мой друг Дохлый, с которым нас связывали почти два десятка вместе прожитых лет. И от чувства вины сдавило сердце, не от той вины, на которую так прозрачно намекнул Герман. Мы когда-то были настоящими друзьями, верными, какими бывают только в детстве, но ничего не смогли сохранить… Я сидела, нахохлившись, кутаясь в Стасину куртку, и вспоминала наши детские проделки, безобидные, смешные, иногда опасные. Арни всегда отчаянно трусил, но не желал в этом признаваться, упрямо шел за Горой и безбашенной Чумой. А я не стеснялась говорить, что боюсь, и не хотела ничего доказывать. Наверное, поэтому он и любил меня. А вот я его – нет. И вычеркнула из своей жизни решительно и навсегда. Не знаю, до чего бы я еще додумалась, но тут из подъезда показались полицейские, а с интервалом в пять минут и Герман. Выглядел скверно, лицо усталое, даже измученное, неуверенность в движениях, точно при головокружении. Однако заметно успокоившийся. Может, медики ему что-то вкололи? Он стоял возле подъезда, сунув руки в карманы и глядя себе под ноги, как будто не знал, куда теперь идти. – Герман! – позвала я, поднимаясь со скамейки. Он взглянул на меня, вздохнул и медленно пошел навстречу. А я бросилась к нему, стиснув зубы, чтоб не разреветься, и все равно расплакалась. Мы стояли, обнявшись, он прижимал меня к себе, все крепче и крепче, уткнувшись лицом в мои волосы. По телу его прошла дрожь, а когда он отстранился, я увидела в его глазах слезы. – Садись, – сказала я, держа его за руку и указывая на скамью. Мы сели, не разнимая рук, и некоторое время молчали. – Надо к матери ехать, – вздохнул Герман, посмотрел на меня и попытался улыбнуться. – Извини, что я… в общем, извини… – Что они сказали? – решилась спросить я, Герман пожал плечами. – Он сделал это еще вчера… вечером или ночью. Может, сразу после того, как я ушел. Точнее станет ясно после… вскрытия. – Герман молча смотрел на меня не меньше минуты. – Это я виноват, оттого и наорал на тебя, потому что знал… – Подожди, давай по порядку. Что вчера произошло? Он вновь пожал плечами. – Разругались по дороге. Из-за тебя, из-за этой свадьбы. Он выбросил мобильный в окно, потому что я не дал тебе позвонить. Приехали в офис. Он начал приставать с вопросом, знаю ли я, куда ты уехала. Я наорал на него. Сказал, что ты в свою Америку укатила, и я надеюсь, навсегда. А он не унимался, все твердил: «У тебя есть ее адрес? Я знаю: есть». Я вытолкал его взашей, так он мне надоел. Он сел в машину и уехал. И из дома позвонил Наташке, сказал: свадьбы не будет. Она пожаловалась мне, и я приехал вправлять ему мозги. Я его избил. За всю жизнь в первый раз… Я… не в себе был после нашей с тобой встречи. Мне показалось, все еще можно вернуть. И тут Арни. Все опять повторялось. В общем, я всю злость на нем выместил. |