Книга Детектив на пороге весны, страница 278 – Татьяна Устинова, Татьяна Полякова, Анна и Сергей Литвиновы

Я вел также легкую необязательную переписку с двумя цыпочками, знакомыми мне только виртуально, – одна вроде бы из Одессы, другая – из Сиднея. Впрочем, первая на деле могла оказаться небритым программистом из соседнего подъезда, а вторая – толстой старой негритянкой из Нового Орлеана.

В Интернете никогда ни в чем нельзя быть уверенным.

Однако и от цыпочек писем не оказалось – один мусор. Не открывая, я уничтожил спам. Одним глотком допил оставшийся кофе. Вышел из почтового ящика. Уставился в экран. Мне подмигивали рекламные баннеры. Кричали заголовки новостей. «Что делал Филипп Киркоров с Машей Распутиной»; «В Кармадонском ущелье найден Сергей Бодров». Мне было абсолютно наплевать, что делал Киркоров с Распутиной. И я уверен, что беднягу Бодрова – и даже тело его – на самом деле не нашли. Иначе об этом уже трезвонили бы все радио- и телеканалы.

Стоит только зацепиться за один-единственный баннер – и ты в конце концов окажешься за миллион миль от места, где намеревался побывать. А когда очухаешься, выясняется, что прошло полночи (или полдня). Работа не сделана. То, за чем ты ходил в Сеть, так и не нашел (да ты уже и забыл, зачем заходил!)… Все тело разбито, а голова лопается от никчемной информации, картинок, видео и музыки… Многих – ох, многих! – навсегда засосала пучина сия!

Я обычно строго-настрого запрещаю себе ходить по неведомым интернетовским дорожкам. Нет вернее способа убить время и посадить глаза.

Из кухни, нажравшийся «Вискаса» для престарелых кошек, явился, облизываясь, Дуся. Легко запрыгнул на мой стол, а оттуда взлетел на верхнюю крышку монитора. Умостился, прищурил глазищи. Верхняя панель монитора – любимое место Дуси. Там тепло, а кроме того, оттуда он может легко контролировать все, чем занят хозяин. Это вообще чрезвычайно в духе моего кота в частности – и кошек вообще: занять самое высокое место и посматривать на происходящее сверху вниз.

«Лежи-лежи, – вслух пообещал я ему. – Сдохнешь от излучения».

Кот только презрительно сузил глаза. Ему было совершенно наплевать на излучение – равно как и на вопросы жизни и смерти.

Внизу экрана мой взгляд зацепился за посверкивающий баннер. На нем через равные промежутки времени – словно кукушка в часах – выскакивала птичка. Затем птичка сменялась надписью «Кукушка-2». А потом снова вылетала птичка. Мелькание невольно притягивало глаз.

«Кукушка-два», надо же, – подумал я. Я недавно посмотрел по видео фильм «Кукушка» режиссера Рогожкина. Картина оказалась редким российским фильмом, мне понравившимся. В нем не было ни пижонства, ни чернухи, ни кровожадности, а присутствовали любовь и юмор. Хорошее сочетание.

И вот на тебе – «Кукушка-два». Гадость какая. «Кукушка» – кино совсем не из тех, чтобы к нему снимать сиквелы. Неужели народ в погоне за прибылью готов изговнять все на свете? Даже то немногое хорошее, что изначально появляется на экранах?

Сиквелы, приквелы и прочая лабуда захватывают мир. Почему не снят «Андрей Рублев-два»?

Или – «Механическое пианино возвращается».

Почему после «Сладкой жизни» не появилась «Очень сладкая жизнь» и «Невозможная сладость бытия»?

«Кукушка-два»!.. Да не вранье ли это? Может ли такое быть?

И я навел курсор на баннер и щелкнул мышкой.

Зря, конечно, это сделал.

Я только намного позже понял во всей полноте и отчетливости, насколько зря.