Онлайн книга «Детектив на краю лета»
|
– Мамочки, – пискнула Любка, потому что тоже его заметила и начала заваливаться вправо, а справа была я и тоже начала заваливаться. Витька джентльменски меня поддержал. – Вы чего? – спросил испуганно. – Ты откуда взялся? – брякнула я. – Как откуда? С улицы. Мамаша посылала к Христофорычу, за пилюлями. А вы чего здесь ползаете? – Все, нет больше моих сил, – заявила Любка внезапно, обретя сознание. – В Хохляндию возвращаюсь… Тьфу, поеду домой, в Украину. Пусть вся улица смеется, зато кровососам не достанусь, – она потрясла пальцем перед Витькиным носом, а он сказал: – Не иначе как опять к косяку приложилась. Невнимательная. Все углы сосчитала, мамаша беспокоилась. Не за углы, за нашу Любку, голова-то ведь не чугунная. – А ну иди сюда, – рассвирепела я, ухватив его за ворот форменной куртки. – Смотри. – Куда? – нахмурился он. – В замочную скважину, придурок. Что там стоит? – Чего смотреть, я и так знаю. Рухлядь всякая. Рояль старый, концертный. Половины клавишей, считай, нет. Мамаша его отреставрировать собиралась, да все недосуг. Большие деньги за него давали, ага… в театр хотели забрать как реквизит, играть на нем нет никакой возможности. Но мамаша ни в какую, я, говорит, его из Нижнего Тагила после войны на трех товарняках перла. – А кроме рояля, мамаша ничего там не держит? – ядовито спросила я. – Прямоугольной формы, в голове пошире, в ногах поуже. – А-а-а… – удовлетворенно кивнул Витька. – Ты гроб имеешь в виду? При слове «гроб» Любка начала размазываться по стенке, а я уставилась на Витьку в большой печали. Судя по выражению его физиономии, в наличии гроба за дверью он не видел ничего особенного. – Гроб, – с трудом сдерживаясь, ответила я. – Так это мамашин гроб. Заказала еще год назад. Она в тот раз тоже помирать собралась. Вот и заказала, говорит, по-человечески и не похоронят, надо все самой. Чтоб кружево натуральное и все такое. Гроб дубовый, сносу не будет. В общем, выбрала все самое лучшее, а потом умирать раздумала. А гроб куда девать, ведь за него деньги плачены. Привезли сюда. Пусть стоит, когда-нибудь пригодится. Место на кладбище уже есть, рядом с предпоследним мужем. Последнего-то мамаша не очень жаловала. Говорит, ляжем рядом, непременно подеремся. И памятник есть. Скорбящий ангел. Очень красиво. Мамаша свою фотографию восемь раз на памятнике меняла. В конце концов выбрала ту, на которой она почти что голая. Дезабилье называется. Я это слово долго запоминал. В дезабилье – это значит без белья. Мамаша сказала: «Теперь ни одна зараза мимо моей могилы не пройдет», – Витька довольно улыбнулся и посмотрел на меня, точно ждал похвалы за старательность. – Что-то ты разговорился, – сказала я с сомнением. – То слова из тебя не вытянешь, то… – Зубы заговаривает, – кивнула Любка. – Имей в виду, я родне письмо отправила, все как есть расписала. Так что ваши выкрутасы вам даром не пройдут. Если со мной что случится… – Хочешь, я углы фланелькой обобью? – заботливо спросил Витя. – Чтоб ударяться мягко. – При чем здесь углы? – прорычала Любка. – Не углы, тогда что? – замер Витя с приоткрытым ртом. – Что с тобой может случиться? – Верка! – заорала бабка из своей комнаты. – Чаю принеси! Две дуры в доме, порядка никакого. Любка, которая, как выяснилось, была сегодня Веркой, бросилась в кухню, а Витька степенно отряхнул брючины и сказал: |