Книга Эффект искаженных желаний, страница 60 – Юлия Ефимова

Он даже перестал стонать и раскачиваться, то ли обезболивающее начало действовать, то ли настолько его поразила эта новость.

– Ничего, – сказала Галина спокойно. – Я его похоронила, нет, не в прямом смысле. Я его похоронила у себя в душе. Я, так сказать, смирилась с обстоятельством, что, оказывается, и такие тоже умирают. Вот ты мне, Алка, рассказывала вчера, какой он плохой был. Думаешь, я поверю? Ну, может, и был он с Ангелиной. А что, его невозможно было не любить. Да и разница у них была всего девять лет. Но вы все заблуждались на мой счет, я никогда не была наивной влюбленной дурочкой. Да, я его любила, но как… – она запнулась, – как самого лучшего, самого любимого брата. Вот вы все знаете, как я жила, а? Знаете, что это Валька с моим отчимом договорился обо мне, о том, чтоб тот меня не трогал, да что там, он почти купил мне жизнь. После смерти матери отчим меня стал бить, а однажды он оставил мне тот самый шрам, который вы все прекрасно помните.

Тогда Валька прибежал первый на помощь и сказал мне врать полиции, что я за домами на стройке на арматуру наткнулась. Отчима как мог с помощью холодной воды и крепкого чая привел в себя и велел повторять за ним слово в слово. Позже он объяснил мне, что иначе меня забрали бы в детский дом, а там… там еще хуже, мне тогда до восемнадцати год оставался. Никогда не забуду, как плакала, пока мы ждали скорую, соленые слезы текли по ране, и от этого делалось еще больнее, но я не могла остановиться. Валька же убеждал меня, говорил, что надо потерпеть год, там, в детских домах, можно наткнуться на еще большую грязь и боль, а здесь он придумает, как быть, он все решит. И я ему поверила.

Когда меня выписали из больницы, Валька пришел к отчиму – тот как раз вышел из очередного запоя – и пообещал, что будет приносить тому каждую пятницу бутылку водки, если он за эту неделю ни разу пальцем ко мне не прикоснется, и представляете – носил. Отчим, когда по привычке замахивался, даже пьяный, вспоминал, что не видать тогда ему своего счастья – халявной пятничной водки, и останавливался. Только благодаря Вальке я дожила до совершеннолетия и смогла сбежать из дома.

– Мы-то думали, у вас все наладилось, – пробормотал виновато Толя.

– А у нас и наладилось, – подтвердила, улыбнувшись, Галя, – благодаря Вальке. Вы знаете, он носил мне еду из дома, тайно, чтоб никто не знал. Но не о себе заботился, а обо мне – говорил, что никогда не надо себя унижать, ведь то, что сейчас происходит, – не вечно, впереди вся жизнь, и если я сама захочу, то у меня все будет по-другому. Говорил, что верит, что будет мной гордиться, и я ему тоже когда-нибудь помогу. Это было очень важно для меня, что он не делает одолжения, что мы друзья. Я здесь, живая, относительно здоровая, я работаю и получаю неплохие деньги. Тот дом, где мы жили, да, он мой, и все благодаря одному человеку – Вальке.

– Давай я с тобой пойду ребят искать, – сказал Федор впервые без улыбки.

– И ты, Алла, иди, – предложил Толя. – А Гоша поможет мне до Сонькиного пупа потихоньку доковылять, тут немного осталось, и мы вас там ждать будем.

Федор, Галя и Алла подняли свои рюкзаки и отправились вниз по течению реки искать прыгнувших ребят. Анатолий и Гоша еще сидели у моста, видимо, ожидая, когда обезболивающее подействует полностью.