Книга Тест на доверие, страница 63 – Галина Владимировна Романова

– Ушли они добровольно, Машка. Тут к гадалке не ходи. Но был кто-то, кто довел их до такого страшного решения. Попали они на деньги. На очень большие деньги. Но не по причине неудачных вложений, а из-за мошенников. Таких матерых, что мне ничего не удалось на них накопать. Вообще ничего! Кроме…

– Ну!

– В общем, мне все же удалось заполучить телефонную переписку твоих родителей, историю звонков и информацию движений по их счетам. Страшно вспомнить, чего мне это стоило! Миша не помог, если что. – Валера повернулся к Маше, укладываясь поудобнее на ее подушках, чтобы видеть ее и беспрепятственно обнимать. – В общем, из переписки и звонков складывался вывод, что все свои деньги в один прекрасный момент они перевели твоей тетке. Номер счета был указан в сообщении, какие-то срочно требуемые инвестиции. У них ведь был общий бизнес, так? Так. Но я также точно помню, что она говорила под протокол, что не общалась со своим братом почти полгода до его гибели.

– Не общалась, – отреагировала Маша кивком и задумалась. – То есть, выходит, она с ним лично не общалась, но продолжала созваниваться и переписываться? Так?

– У меня такое впечатление сложилось. Тогда я к ней. Она в отказ. Демонстрирует мне свой телефон, даже распечатки у оператора связи взяла, чтобы меня убедить. И мне показала. Там пусто! Никаких входящих и исходящих от твоего отца и ему. Ни единого сообщения. Никаких денежных переводов. История ее банковских счетов не менялась в течение этих шести месяцев. Я был в шоке, честно! У твоего отца, главное, все это есть в истории. А у нее нет. Как так? Я в ней все равно сомневался. И усилия удвоил, вопросы к ней ужесточил. Но… – Валера дотянулся до ее виска, поцеловал. – Ничего не вышло. Твоя тетка оказалась безупречно чистой. И еще она очень сильно горевала по твоему отцу. Каждая наша с ней беседа заканчивалась слезами.

– От тоски она и заболела. И умерла вскорости. – Маша положила голову ему на ключицу и неожиданно всхлипнула. – А я что-то интуитивно чувствовала и не хотела с ней общаться. И добром ее, которое она мне оставила, не хотела пользоваться. Она же продала бизнес, а деньги все завещала мне. Дом свой, машину. Я сочла тогда, что ее мучают угрызения совести из-за того, что она не общалась с моим отцом – своим родным братом. А все оказалось гораздо драматичнее. Валера… Как ты мог все это время молчать? Почему не рассказал мне ничего?

– Нечего было рассказывать, Маша. Мое расследование загнало меня в тупик. – Он протяжно зевнул и потер глаза ладонью. – Озвучь я это все в отделе, твоей тетке прохода бы не дали. Изгадили бы все ее последние страшные дни. Расскажи тебе… Тоже не вариант. Кстати, заболела она задолго до того, как случилась беда с твоим отцом. Просто все скрывала. Лечилась. А когда его не стало, сдалась. Незачем, говорит, жить теперь. Она его очень любила, Машка.

– Я тоже. Любила их всех. И мне их страшно не хватает. – Слезы текли по ее щекам, скатываясь на его горячую кожу. – История с мошенничеством, стоившая моим родителям жизни, очень скверная, Валера, и не банальная.

– Да. О такой схеме я ни до, ни после не слышал.

– А вот я… Я услышала два дня назад нечто подобное. – Маша вытерла слезы и зажмурилась. – Но об этом завтра. Сейчас давай спать.