Онлайн книга «Сто причин поверить»
|
По очереди сбегали в душ и опять упали в койку. Потом оба захотели есть. Ох, хорошо, у нее замороженная ерунда какая-то съедобная в морозилке застряла. Иначе пришлось бы заказывать доставку на дом. А это время. А его у них словно выкрасть кто-то собрался. Потому что, не успев доесть размороженную пасту с курицей, они снова потянулись друг к другу. – Офигеть, Гриб, мы с тобой сексуальные маньяки! – расхохоталась она после третьего раза. Он не поддержал ее веселья, принявшись бубнить какую-то романтическую хрень про чувства и про «навсегда». – Хорош, а! – прикрикнула на него Настя, сделав строгое лицо. – А то сейчас к маме ночевать поедешь. Кстати, о маме… Она звонила за вечер четыре раза! Четыре чертовых раза! Это нормально, нет?! – Сыночек, у тебя все хорошо? Насте хотелось крикнуть в трубку, что ее сыночку хорошо, как никогда не было прежде. Он так, во всяком случае, ей шептал десять минут назад. – Ты покушал? – во втором звонке поинтересовалась мама Грибова. Вот в этот момент они оба поняли, что страшно проголодались, и помчались на кухню. А там паста с курицей и невозможно вкусным сливочным соусом. Ум-м-м… – Никогда так вкусно не было, – призналась Настя, глотая, почти не пережевывая. – Это ты, Гриб, ее как-то по-особенному разогрел. Она намеренно не называла его по имени. Имя – это уже очень интимно. А они коллеги. Просто коллеги, которых непогода загнала в одну кровать. Конечно, Грибов думал иначе. Он все время очень странно смотрел на нее. Будто видел впервые. И в какой-то момент, это еще за столом, начал разводить какую-то туфту про любовь. – Выгоню! – пригрозила она в первый раз. Потом был еще и второй, когда он не унялся и опять начал ей что-то такое выводить про чувства. Хорошо, мама его, словно на расстоянии проникалась настроениями сыночка, вовремя звонила. В третий раз она спросила, когда он приедет домой. В четвертый, это уже ближе к полуночи, она спросила об этом уже строгим голосом. На что Гриб ей ответил, что не приедет ночевать и останется у своей девушки. Настя поморщилась недовольно, но не стала возмущаться. Все же мама была на проводе и могла услышать. Успокоилась она или нет, но до утра больше не звонила. – Гриб, хорош притворяться, вижу, что не спишь, – толкнула она его в бок локтем. – Давай порассуждаем, а. Что у нас в сухом остатке? Света Лопачева толкает на самоубийство Ингу Мишину. Вопрос «Зачем?» остается открытым. Затем крадет линзы для глаз у Аверкиной. Тут понятно: отомстить хотела за роль, которой лишилась. И вдруг сама по собственной воле отправляется в мир иной. Не ерунда ли? – Ерунда, – прошептал он, почти не открывая рта и глаз. – Еще большая ерунда в том, что она не могла быть в театре тем утром и трясти там подолом. Она уже была мертва. – Как бы да… – Настя покусала губы. Покачала головой. – А вдруг Синяков ошибся? – Маловероятно. – Он вдруг резко выскочил из кровати, буркнув: – Не вставай. Я сейчас. Зубы только почищу. Щетку ему еще вечером Настя нашла в своем дорожном наборе. Новую, в упаковке. И бритвенный станок одноразовый. – Это на утро. А то тебя Смотров съест. И подозревать станет во всех смертных грехах. И вдруг про нас догадается? – Он и так догадается, – заулыбался вечером Грибов, забирая у нее из рук бритвенный станок. |