Онлайн книга «Сто причин поверить»
|
– Что конкретно? О чем они спорили? Снова причина скандала – очередность? – Никакой конкретики. Он не знает, не помнит. Но скандалили с удовольствием, отметил он. И тоже решил, что эти две дамы знакомы. – Гм-м… Интересно… – Она подумала и спохватилась: – Да, а что в клинике пластической хирургии делала Мишина? Что-то ее муж мне не рассказывал, что она делала пластику. – Она делала там сиськи, Настя, – со смешком ответил Валера. – До операции грудь у нее была как у мальчика-подростка. То есть ее не было вовсе. Это слова твоей подруги. И еще она покаялась, что из-за своей слепой любви к Грише не обратила внимания на то, что знала когда-то женщину, прыгнувшую с балкона. Информация прошла мимо ее сознания – ее слова. – Понятно. Молодец. Полезная информация. Сейчас ты куда? – Заберу машину, вернусь в отдел, а потом поеду по магазинам. Жаль, у меня нет твоего ключа. Я бы успел к твоему приезду что-нибудь приготовить. Ты наверняка на обратной дороге в пробку попадешь. Я уже смотрел: в том направлении вечно к шести вечера все колом стоит. Перспектива после долгой дороги вернуться домой к накрытому столу так ее заманила, что она выдала свой маленький секрет. – Серьезно? У тебя запасной ключ в электрощитке? Настя, ну ты вообще… – ужаснулся Валера. – Как ты спишь и не боишься? И квартиру могут сто раз обнести, пока ты на службе. – Когда я сплю, я запираюсь изнутри на засов – раз. А два – у меня нечего брать, Гриб. Все мое богатство на мне и на парковке. А на Долдона никто не позарится. Никто же не знает, как он мне дорог. Она не стала ему рассказывать, как дважды вызывала слесаря, чтобы тот открывал ей квартиру, потому что она забывала ключи дома и захлопывала дверь. Но неожиданная забота Грибова снова согрела ей сердце. После смерти деда никто о ней не заботился и не тревожился за нее. Она никому не была нужна. И как-то свыклась с этим. И даже находила это комфортным. Никто не достает. Не названивает, на спрашивает: поела ли она, доехала ли до дома, выспалась или нет? И тут вдруг Грибов со своей заботой и тре-вогой. Ново! Ново и неожиданно приятно. – Купи курицу, – вдруг вырвалось у нее. И тут же вспомнилось, как неподражаемо вкусно готовил ее Долдон. Это когда не пил уже. Никто до него и после него так не готовил курицу. Он доставал ее из духовки с какими-то странными приговорками, которые она находила смешными и несуразными. Но молчала. Ставил противень на большую деревянную доску. Румяная запеченная куриная грудка пузырилась и еще какое-то время шкварчала. – Пусть подышит, – добавлял Долдон еще странностей. Настя никогда не понимала, как может дышать мертвая курица, запекавшаяся пару часов в духовке. Но не возмущалась и не спорила. Она ждала, когда Долдон наконец начнет отрезать кусок за куском, аккуратно укладывая мясо в эмалированную миску. Никаких красивых фарфоровых блюд у них не было. Их у нее и сейчас нет. Без надобности. Курицу она никогда не запекала. И вообще не включала духовку. Она ею и пользоваться-то не умела… – Курицу? – переспросил Грибов. – Хорошо. А еще что? Курицы, в принципе, было бы достаточно. Они с Долдоном всегда одной курицей наедались. Но раз Грибов спрашивает… И она наговорила ему много еще чего. И про десерт не забыла. Думала, он возмущаться станет. А Грибов вместо этого попросил повторить предпоследний и последний пункт, потому что не успел записать. Чудной! |