Онлайн книга «Дневники преступной памяти»
|
– Выходит, так. – Игорь Алексеев. Двадцати двух лет от роду. Но это не точно. – Мариночка со вздохом отвернула монитор от Коровина. – Он мог зарегистрироваться под любым именем. Потому что… – Рогов наш как будто и Фролов? Думаешь, это у них семейное? – Возможно. Но я не нашла никакого упоминания об Игоре Алексееве. Данных в базе точно нет. Она кисло улыбнулась. И открыла коробочку с мясным салатом. – Слушай, а что еще в той душещипательной истории об обманутой брошенной девушке? Есть какое-то продолжение? – Так точно, – кивнула Якушева. – Этот Алексеев пишет, что бедная девушка всю свою жизнь выплачивала проценты по кредиту, не в силах погашать сам кредит. Билась в страшной нужде с маленьким ребенком на руках, пока однажды не заболела и не умерла. Сына отдали в детский дом, там он и вырос. На этом история заканчивается. – А в детский дом?.. – Эй, начальник! Побойся бога! – перебила его Якушева со смешком. – Я полдня, как с дороги. Смирнова еще выручали. А надо будет установить, сколько на тот момент было лет сыну? Сколько в том городе было детских домов? Был ли среди воспитанников мальчик с такими данными? Это работы не на один день. Запросы и все такое… – Я понял. Помогу. Тут подумал… – Коровин мстительно улыбнулся. – Нечего Смирнову дома без дела сидеть. Пусть работает удаленно. Пусть ищет тот детский дом. И мальчика по фамилии Алексеев. И еще можно попробовать Рогова поискать. – Дмитрия? – Игоря… Что, если мать при рождении записала его на фамилию своего любовника-гастролера? Рогов Игорь Дмитриевич, а? Может такое быть? – Начальник! Ну ты… – Мариночка восхищенно округлила глаза. – Я чего-то отупела с дороги. Ну конечно! Конечно, такое возможно! Она могла записать сына на его фамилию. Вот я… Договорить она не успела. Дверь кабинета распахнулась, вошел Степа Воробьев. В руках бумага с текстом. – Заберите, распишитесь. Он положил бумагу Мариночке на стол. Уселся на свободный стул, успев сграбастать ее коробочку с пирожным. – Спасибо, конечно, майор, но я больше люблю шоколадное. – Он поставил коробочку себе на колени, ясно давая понять, что не вернет. – В общем, ребята, пальчики на сковороде имеются. Странно, что такое матерое существо не стерло их. Видимо, паниковало, торопилось. Некто Рогов Игорь Дмитриевич… – Бинго! – заорали в два голоса Коровин с Якушевой. – Я так понимаю, что очень помог вам, – удовлетворенно улыбнулся Степа, кивая. – В общем, Рогов этот с четырнадцати лет по тюрьмам и ссылкам, как говорится. Начал по малолетке: задержали за хулиганку, взяли на поруки. Потом в семнадцать драка с нанесением тяжких телесных, повлекших смерть потерпевшего. Но как-то удалось ему выкрутиться. За неимением важных свидетелей отделался условным. Но… В деле была пометка следователя, который вел это дело. И в этой пометке говорится, что тяжкие телесные наносились с особой жестокостью, прямо-таки с маниакальной. И вот тут, делая за вас вашу работу, коллеги, я и вспомнил об убийстве супружеской пары в коттеджном поселке. Там убивали с удовольствием. Может… – Степа, ты просто гений! – расплылась в улыбке Мариночка, дожевывая салат. – Конечно, сковороду к уликам мы приобщить не сможем, изъяли не по форме. Да и особо никто не пострадал. Но четкое представление о нападавшем у нас теперь имеется. Ур-ра, коллеги! Если это не прорыв, то что же? Можно объявлять Рогова-младшего в розыск? |