Онлайн книга «Шоу семейных секретов»
|
Эдик всегда обижался за мать, но сейчас не мог не согласиться. Только сумасшедшая решится на такое безумие! Обокрасть отца, сбежать с любовником – да ладно бы, на самом деле, куда подальше. А то, простите, буквально на соседней улице пряталась. Надеялась, что ее никто не найдет? А что собиралась делать дальше? – Что ты думаешь вообще о гибели матери? – уточнила вопрос сестра, нетерпеливо дернув ногами. – Я об этом не думаю вовсе, – соврал Эдик. – Я не причастен ни к бегству, ни к грехопадению, ни к гибели. – То есть твое дело сторона? – возмутилась Эльза. – Это хочешь сказать? – Нет. Не это. Он засмотрелся на то, как Нина поправляет волосы своей двоюродной сестре Александре, и та, в какой-то момент, сделалась удивительно похожей на мать. Сходство было таким сильным, что он вздрогнул, на мгновение подумав, что мать жива, и даже попятился от окна, чтобы выйти из комнаты, сбежать вниз по лестнице и обнять ее – непутевую. Но следом пришло осознание, что это не так – обман зрения, наваждение. Матери больше нет. И никогда не будет. Она не сможет вернуться в этот дом с повинной головой. Не позвонит с извинениями из-за границы и не позовет его к себе в гости. Он больше никогда не услышит ее голоса и… – Как же больно-то, господи! – выдохнул Эдик со всхлипом, показавшимся ему странным. Он же не отец, рыдать не станет, он сильнее. – Как страшно больно! Он медленно пошел из комнаты. Эльза что-то шипела ему в след. Хватала за руки, пыталась остановить, уверяя, что она еще не все сказала, даже увязалась следом. Он почти ничего не понимал. С трудом различал ступеньки из-за слез, которые с трудом удерживал. Кате надо позвонить. Надо позвонить ей и попросить приехать. Она должна быть рядом. Она его понимает и любит, больше никто. Из оставшихся в живых членов семьи его никто не любит. Только мать… Наверное, только она любила Эдика. И его попросила о помощи. А он не успел! Опоздал. Не надо было заезжать за сестрой. Если бы он не мешкал, то, возможно, это спасло бы ей жизнь. Он вошел в свою комнату, в которой его поселили еще ребенком. Вытолкал сестру, норовившую просочиться внутрь и еще о чем-то поспорить. Запер дверь на ключ и тут же позвонил Катьке. Что он ей говорил, Эдик плохо понимал. Кажется, даже плакал в трубку. Она приехала через полчаса. Обняла и долго гладила по голове, шептала что-то наивное и доброе, отчего на сердце становилось спокойнее. – Тебе надо поесть. – Катя потащила его за руку. – Идем. Там все собрались. Эдик нехотя подчинился, надев по ее совету черную водолазку и темные брюки вместо джинсов. В столовой сидела куча народу. Из всех присутствующих Эдик лично знал лишь Нину и тетю Сашу. Остальные десять человек мелькали когда-то на старых семейных фотографиях матери, но вживую он никого не видел. Во главе стола сидел отец. Как подобает случаю: печальный, с бледным осунувшимся лицом, в черной рубашке. В руке стакан воды. Тарелка перед ним пустая. По левую руку сидела Эльза. Темно-лиловое платье, удивительно оттеняющее ее красоту, доставшуюся от матери. Лицо… Обычное лицо. И взгляд равнодушный. Место справа от отца было пустым. Эдик понял, что это для него. Он усадил Катю на подставленный между родственниками стул, а сам пошел к отцу. – Ну… Может, скажете хоть что-то? – раздался холодный голос тети Саши, стоило Эдику усесться. – Не поесть же мы тут собрались! |