Книга Простить нельзя помиловать, страница 82 – Галина Владимировна Романова

– Я считаю вас красивой, Марина, – произнес он со вздохом и сел ровно. – Простите, что так откровенно на вас пялился.

– Ничего. Красивая – это лучше, чем сумасшедшая. – Кажется, она негромко рассмеялась. – А что вообще мы здесь делаем, Илья? Машина – да, похожа на ту, которая остановилась тем вечером в метре от остановки. Но номеров я не помню. И даже не то чтобы не помню. Их нельзя было увидеть. Они были в грязи.

– Значит, человек готовился к преступлению, раз замазал номера, – пробормотал он задумчиво, рассматривая еще одну машину, которая стояла напротив автомобиля Полякова. – Кто же это такой? Почему он здесь и наблюдает за машиной Климова? Или не наблюдает?

– Это может быть полиция, – неожиданно подсказала Марина.

– А разве вы им сообщали о том, что вспомнили? – нахмурился Илья.

– Нет. Я никому ничего не рассказывала, только вам и вашему коллеге, – ответила Марина так искренне, что он ей сразу поверил. – Но они могли до чего-то такого додуматься сами. Было же несколько жертв.

– Могли, – пробормотал Илья и полез из машины. – Сидите, Марина, тихо. Я сейчас.

– Заприте меня, – испуганно прошептала она.

Он сделал, как она просила. Поставил машину на сигнализацию и медленным шагом двинулся в сторону Полякова. Открыл пассажирскую дверь, когда подошел. Наклонился.

– Привет, товарищ майор.

И, не дождавшись приглашения, полез внутрь.

– Ты кто? – вытаращился на него Поляков и тут же догадливо прищурился. – А, телевизионщик, я тебя вспомнил.

– Я становлюсь знаменитым, – рассеянно отозвался Илья, в упор рассматривая третью машину наблюдения, стоявшую чуть левее машины Тимофея. – А эти кто?

– Не знаю. В смысле, лично не знаком. Мои коллеги.

– Наружное наблюдение! – шлепнул себя по коленям Илья. – Ну наконец– то! Не прошло и трех с лишним лет!

– В смысле? – покосился на него Поляков. – Ты в курсе, что ли, что…

Он мгновенно умолк, решив не разглашать информацию.

– Вашу девушку тоже эта машина увезла? – Илья подарил Полякову свой самый проницательный взгляд, сражающий интервьюируемых наповал.

– А еще какую она увезла?

Поляков заерзал на сиденье. Понял, что только что нечаянно проговорился, и добавил:

– То есть я хотел спросить: у тебя что за информация? Какую девушку увозила эта машина? Ту, которая маячит у тебя на заднем сиденье?

– Глазастый! – рассмеялся Илья и подставил Полякову ладонь.

Тот по ней шлепнул.

– На заднем сиденье у меня единственная выжившая жертва нападения маньяка. Зовут Марина. Но вы вряд ли…

– А я ее знаю, слушай. – Поляков подергал себя за мочки ушей, дернул головой и снова зевнул. – С ночи здесь, спать хочу.

– И что вы о ней знаете, товарищ майор?

– Не много. – Поляков пожал плечами. – Мне не до того тогда было. Своей бедой занимался. Знаю то, что она осталась в живых. Маньяка кто-то спугнул. Она отбивалась. Долго лечилась, кажется.

– И потеряла память после нападения. И несколько лет после больницы просидела дома, добровольно заключив себя под стражу своих собственных стен.

Он снова подумал, что фраза получилась замечательной, идеально для репортажа. Но просить Полякова оценить ее поостерегся.

– А здесь она зачем, если память потеряла?

– А сейчас постепенно вспоминает. Марина после беседы с вашим Звягиным и моего визита как-то встряхнулась. Начала посещать психоаналитика. Тот посоветовал ей прибегнуть к гипнозу. И вот… И вот мы здесь.