Книга Забавы мертвых душ, страница 84 – Галина Владимировна Романова

Окунев смотрел из окна своей старой квартиры на двор. Серо. Уныло. Веяло такой невообразимой скукой, что хотелось зевать и не вставать с постели. А еще лучше – завыть во все горло. И не потому, что все было плохо в этом дворе. Нет. Благоустройство за эти годы проводилось. И неоднократно. Он же проверял квартиру Димы все эти восемь лет. Заходил в свою. Наблюдал во дворе изменения. Ремонтировались тротуары, разбивались цветники. Детская площадка новая. Даже место для выгула собак появилось. Просто…

Просто погода скверная. Небеса такие низкие и серые, будто кто-то натянул над городом огромный кусок мешковины с дырами, из которых время от времени летит ледяная снежная пыль. Ветер уже неделю не стихал, обещая перемены в погоде, а они все не наступали.

Окунев отошел от окна, окинул взглядом кухню. Он не делал здесь ремонта с тех пор, как съехал отсюда. Да и до того не делал тоже. Засаленная стена над плитой. Грязный, в брызгах, потолок. Это у него лет десять назад рванула скороварка. Забился клапан, крышку сорвало, и все, что готовилось, разлетелось по стенам и в потолок. Стены он тогда кое-как отмыл. А до потолка руки не дошли. Так и остались на нем ошметки картошки с мясом. Давно засохли, превратившись в причудливый темный узор.

– Креативно, – проговорил Леша с кислой улыбкой.

Что он здесь вообще забыл? Зачем мучает себя убогостью своих стен, терзает воспоминаниями о нищенском прошлом? Зачем, для чего?

А он ответит!

Он здесь, чтобы пустить пыль в глаза своей удачливой сучке жене – Лизе. Она его уволила? Уволила. Помощи по трудоустройству не предложила. Хотя ее папаша запросто мог бы шевельнуть толстым задом, набрать кого следует. И Леша еще вчера работал бы в приличном месте с достойной зарплатой. Но ее папаша был слишком толстым и ленивым, чтобы замечать что-то дальше своего забора. Проблемы дочери его, казалось, вообще не трогали. Интересно, он заметил, что мужа Лизы посадили восемь лет назад за зверское убийство? Леша его едва выносил при встречах. И улыбался ему все более натянуто.

По большому счету он и Лизу выносил в последнее время с трудом. Она сильно изменилась с возвращением Карелина из тюрьмы. Стала больше улыбаться той противной загадочной улыбкой, которую ему и раньше хотелось стереть с ее лица. А теперь, так тем более. Она почти не встречалась с Осиповым. Он насчитал всего лишь два свидания с тех пор, как Дима вернулся. Нет, они регулярно созванивались, но вот встреч почти не было.

Что бы это значило? Она опомнилась, усовестилась или снова хочет в койку к Карелину? Зря хочет. Дима не простит ей ее грехов. Да и он сам не простит ей многого. Хотя бы своего увольнения.

Когда он попытался пару дней назад возмутиться ее решением, что она ответила?

Она предлагала ему сидеть дома? Предлагала. Но он же мужик, он же не может существовать так же, как и она. То есть как овощ. Он не может целыми днями просиживать в креслах косметолога, маникюрши, нежиться под руками массажиста. И, что главное, он не может просить у нее денег Христа ради. А так было бы, пойди он у нее на поводу.

Все это он услышал от нее, когда возмутился. И говорила, сучка, таким противным сладким голосом, так гадко улыбалась, что он еле сдержал себя.

И вот который день он пускает ей пыль в глаза. Туманно отвечает на ее вопросы о работе. Оставляет машину за два квартала от дома возле бизнес-центра. И оттуда идет пешком до своего старого жилища. По пути берет пиццу, кофе, чтобы было что в рот закинуть до вечера. Покупает все за наличные. Движение по его карте она может отследить через своих умных айтишников. Он обо всем подумал. Обо всем, кроме одного.