Онлайн книга «Преступные игры гения»
|
– Врет! – Врет. И у Осетрова мотив идеальный вырисовывается – ревность. Вот не верю, что он случайно ее нашел в парке. Верю, что он мог ее убить и оставить там. А на следующий день будто случайно на нее наткнулся. Гена снял с плиты закипевший чайник, влил кипятка в чашку с чайным пакетиком. Сел на скрипучий старый диван под окном. Обвел взглядом кухню. Чего-то точно не хватало. – А мог кто-то со стороны за ним наблюдать, видеть, что он возле того плато крутится. И подсунул ему находку. Сюрприз, та-да-да-там! – пропела Аня. – Маловероятно, конечно, но убийца с серьезными отклонениями, так что… – Слушай, ты в кухне перестановку делала? – перебил ее Гена. – Нет. – Что-то выбросила? Поменяла? – Нет. А что такое? Не по себе? – Типа того, – он отхлебнул несладкий чай из чашки. – Это нас с тобой вдвоем там не хватает, Сидоров, – произнесла она незнакомым глухим голосом. – У меня на майских праздниках тоже подобные ломки были. Привыкай. – К чему? – насупленно отозвался Гена. – К тому, что в привычных местах без привычного человека будет скверно… И она повесила трубку. Чтобы он не возразил, что ли? Так он и не собирался. Ему без нее неуютно было в их привычных местах. И про себя он ругал Аллу, взявшуюся его таскать в те же рестораны и кофейни, где он бывал с Анной. И не звонит, и не пишет. Настолько чувствует себя виноватой? Или простить не может его слов, что не любит ее? Непохоже на нее как-то. Обычно она была надоедливой. Гена открыл любимые соцсети Аллы, нашел ее страницу. С самого утра не заходила. Надо же! Тоже непохоже на нее. Обиделась, видимо. Смертельно обиделась. И уже успела нажаловаться маме, Насте. С мамой вместе поплакали и… – Идиотка. – проворчал Гена и отшвырнул телефон в угол дивана. Он пошел в душ и порадовался, что вода горячая. Наверное, Аня котел поменяла или капитально его отремонтировала. Прежде теплой воды не хватало даже на десять минут. И ему все время приходилось уступать ей, а самому мыться почти холодной. Отодвинув мокрую шторку в душевом уголке, он привычно сунулся за полотенцем. Оно всегда лежало слева на полке. Не одно, а штук семь-восемь, свернутых тугими рулонами. Полотенца были на месте, и от этого снова потеплело на душе. Все как прежде. Все как всегда. Только без Аньки. После водных процедур они обычно шли с чаем на веранду и сидели часа по два. Он за компьютером, разложив локти на деревянном столе. Она рядом, пристроив ноги на его коленках, читала что-нибудь. И так это было… Вот ничего больше не надо было! Ничего! Уютно им было в их молчании. Куда все подевали? Где потеряли? На каком повороте? Последние два года сюда вообще не ездили. И все отдалялись и отдалялись. И будто обоих все устраивало. Пока не грянул гром под именем Алла. Гена вернулся в кухню. Сделал себе еще чаю, взяв кружку побольше и всыпав в нее сахара две ложки. Нашел в углу дивана телефон и вышел на веранду. Сел на Анькино место. Плетеное кресло было страшно древним и скрипело, как больной старик. И огрубевшее плетение щетинилось щепой и впивалось в спину. Но ему не было от этого больно. Ему было больно от другого, от того, что Аньки нет сейчас рядом. – Ночь какая тихая, как считаете, Геннадий? Силуэт соседки в той же соломенной шляпе, что и давеча, замаячил по другую сторону низкой изгороди. |