Онлайн книга «Интервью с… семью гномами»
|
Она боялась опоздать. И опоздала. Все уже закончилось. Без нее. И ничего не изменить! * * * Сергей больше не мог слушать щебетание Леры. Чувство обмана продолжало глушить. Нет, конечно, он много думал всю ночь и пришел к мысли, что сам был слепцом. Если бы он хотел видеть, он бы все заметил. И Лерины похождения с его другом. И рестораны, и поездки, и сопровождения Николая по магазинам, когда у самого Сергея не было времени и желания (второе чаще отсутствовало). Всю ночь он ругал себя, что не смог распознать обман. Хотя всю жизнь считал, что владеет интуицией, как мастер ювелирного дела — надфилем. Гордился тем, что филигранно использовал ее и она, кстати, не раз его выручала. А на самом деле все оказалось намного грубее и примитивнее. Он как пассажир электропоезда двигался в нужном направлении, не попадая в ямки на дорогах, ухабы, и крутые повороты. Потому что всего этого нет на железной дороге его жизненного пути. Так он думал. И ошибался. Все это было, только он не хотел этого замечать. Проблем ему хватало на работе. Он их устранял, обходил, объезжал и избегал. А дома и в семье старался быть в безопасности и любви. И был. Потому что не видел настоящего обмана. Всю ночь он старался осмыслить свое положение, найти оправдание Лере. Но, видимо, плохой из него судья, потому что личные эмоции перевешивали на чаше весов в сторону обвинения. Ближе к утру он понял, что обманул сам себя. И оправдание себе не нашел. Мало того, что судья из него плохой, так и адвокат не лучше. И виной всему оказалась совесть (хотя категорически считал, что это воспитание). Этой ночью все законы человеческой души были перечеркнуты (зря кто-то старался их писать легким почерком по воздушным облакам). Интуиция оказалась выборочная, взгляд — туннельный, чувства — преданы, сердце — разбито. И как-то от этого становилось еще больнее. Ближе к утру он проиграл борьбу с самим собой. Смирился и договорился с совестью, чтоб замолчала. Но сегодня его глушил обманчивый голос. Лера щебетала не останавливаясь. Ее певучий ласковый голос с наигранными нотками мажор, с бодрой радостной окраской не мог обмануть его чувства. Они скрежетали металлом в ушах. Больше ничего не было слышно. Он недовольно встал из-за стола. Оставил Аню в полном одиночестве. Вернулся в номер. Здесь оглушала тишина. Она была везде. В номере. На балконе. В голове. Он прошел в ванную и оперся об раковину. Из зеркала на него смотрел одинокий мрачный мужчина. Это он сам. Да, он одинок. Да, он мрачен. Настоящий Робинзон Крузо. Даже борода такая же. Провел огромной рукой по лицу. Зачем он отпустил ее? Самому ведь не нравится. Зато удобно, не надо каждый день бриться. Не надо тратить полчаса на бритье. Целых полчаса. Это ж сколько дел можно сделать. Переписка. Звонки. Переговоры. Приказы. Дела. Планы. Борода. Зачем он отпустил ее? Зато модно, половина мужского населения страны носит бороду — утверждала Лера, уговаривая его изменить свою внешность. — Мужчине с бородой больше доверяют — говорила она. — Ты будешь представительным молодым человеком. И он согласился, пошел на поводу у жены, не смог отказать. Тут уж нельзя кривить душой перед своим отражением (его уж точно не обманешь), но он согласился, потому что… Потому что любил. А любил ли? Конечно. Ведь был счастлив. Самое светлое чувство на земле, которое могли испытывать люди — это любовь. Совместная жизнь с Лерой напоминала ему путешествие по винтовой лестнице башни. Ровно. Размеренно. Вверх. К свету. Он сам построил эту башню. Высокую. С резными окнами. С яркими витражами. Спиральная лестница вела к синему небу. |