Книга Эхо преступления, или Интервью с Царевной, страница 130 – Алёна Александровна Комарова

Он замычал, двинулся, придавил ее, мысленно моля о действии.

Сердце сначала совсем замерло, потом увеличилось в сотню раз и заколотило в ребра, пытаясь выскочить из груди. Оно билось об ребра, и пришлось освободить ему место, глубокими медленными вдохами.

Все мысли были там, под ее нежным прикосновением. Рита нежно гладила, нежно сжимала, нежно отпускала и опять гладила, сжимала, отпускала. Он не мог стоять, он готов был двигаться, но не здесь…

Нужно было срочно найти место…

Он открыл глаза и ничего не видел перед собой — туман. Только Рита в тумане неги. Она причина этого тумана. Она причина всех волнений в его теле. Она сладкая причина его переживаний. Она сладкая причина его мужских желаний и изменений. Огненная кровь текла по венам, зажгла сердце, затуманила разум.

Давно она заняла место в его груди, давно ему стало тяжело дышать.

Нет места. Он спустился губами по ее шее, провел языком посередине груди, скинул со второго плеча бретельки и прильнул к груди.

Они не помнили, как попали в кровать.

* * *

Рита выскользнула из кровати. Конечно она попыталась сделать это красиво, но обо всех эффектных и женственных движениях можно было еще мечтать. Плавность сопровождали кряхтения, медленная походка — головокружением, а вместо вечернего платья только воротник Шанца.

— Ты куда? — через сон спросил Сергей.

— Пить хочу — прошептала Рита, наклонилась и чмокнула его в кончик носа.

— Давай я принесу — предложил он, поворачиваясь на бок.

— Спи уже — разрешила Рита не выползать из кровати и побрела на кухню, на ходу надевая его футболку. Она оказалась широкая и могла уместить в себя ещё одну Риту.

Она спустилась на первый этаж, посетила ванную комнату, прошла на кухню, включила свет и чайник, решив, порадовать себя чаем. На душе было тепло. Спокойно. Наконец-то оно пришло — спокойствие. Она была счастлива. Именно за кружкой горячего ароматного чая можно обдумать и ощутить полноту тех чувств, которые распирали её, пытаясь вырваться наружу радугой. Да она сама вся радуга, переполненная палитрой всех возможных цветов. Хочется дарить их миру, а не прятать внутри себя.

Это счастье.

Рита заварила чай. По кухне расползся аромат барбариса и лимона. Она подумала и налила во вторую кружку. Отнесёт Серёже. Он всё равно проснётся, когда она придёт. Будет лезть через него на своё место (у неё уже есть своё место — слева от него — возле стены) и он проснётся. Обхватит её и остановит на себе. Потом задвигается. Притянет к себе. Поцелует. И снова задвигается.

Мурашки побежали по всему телу. А это только мысли о нем. Что он с ней делает? Она улыбнулась. Радуга счастья. Вот что он делает. Даже мысли пробуждают в ней желание. Она поторопилась допить чай. Обожглась. Решила, что выпьет чай вместе с Серёжей, когда он сотворит, всё то, что она намечтала.

Она взяла две кружки и пошла к выходу. Вздрогнула. Чуть не выронила посуду. Разлила чай на кафель. И застыла.

Из темноты коридора на неё смотрела пара ненавистных глаз и дуло пистолета.

Они приближались. Рита, ещё не осознала всю силу опасности, но испытала её кожей. Она витала в воздухе, наэлектризовывая его. Казалось, что металл пистолета трещит и искрит от прикосновения с напряжением, которое источала злость, воплощённая в этом человеке.

В кухню вошла Лера. Она грозно прошептала: