Книга Интервью… в тумане, страница 107 – Алёна Александровна Комарова

Если сравнивать Тоню и Маргариту — по всем показателям выигрывает соперница. Так обидно.

Ну а если уж совсем с другой стороны посмотреть, то Маргарита ему больше подходит. Они были бы красивой парой. Одно она не учла, что не хочет смотреть с другой стороны. И если Максим Анатольевич и Рита станут парой, сердце Тони разорвется. Она не выдержит.

Вот если бы ей доказать Максиму Анатольевичу, что она тоже на что-то годится.

Зачем? Зачем она себя мучает? Он ведь ничего ей не обещал. Он вообще ей даже поводов для подобных мыслей не давал. Она сама захотела и размечталась.

Ну и ладно, останусь со своими мечтами. Они будут греть её в холодные зимние вечера, когда она станет беззубой старушкой. Если человек перестанет мечтать, он скиснет, а кислый человек притягивает к себе сочувствующих.

Тоня глубоко вздохнула и отругала себя за слабохарактерность. Брала бы пример с Белозёровой. Вон какая сильная, целеустремленная, ничего не боится, во все расследования лезет. Неудивительно, что Максим Анатольевич хочет встретиться с ней. Он же так ею восхищался. А ещё они побывали в одном скверном деле и теперь навеки вечные повязаны фальшивыми деньгами, то есть их расследованием. Это крепкие узы.

А Тоня что? Да, она тоже может… что может? Многое. Что многое? Да вот, например, она…

Да, она не смогла ничего вспомнить, но несвойственно себе не унывала, старалась. И окончательно убедила себя, что нужно менять жизнь и быть уверенной, целеустремленной и храброй. Можно даже в огонь и в воду, главное не перепутать.

Куда бы завели её подобные мысли никто, не знает, но прервала их кислейший поток девушка, наехав тачкой Тоне на пятки. Тоня ойкнула и оглянулась. Ничего удивительного, что девушка её не заметила — кепка почти на глазах, да ещё в темных очках.

— Извините — буркнула она и поторопилась уехать.

— Ничего страшного — ответила ей в спину Тоня и поправила соскочившую с пятки туфлю.

Что она там решила до наезда на пятку? Быть уверенной, решительной? Она уверенно и решительно взяла с полочки булку хлеба — с чего-то ведь надо начинать.

Она долго бродила по магазину среди полочек продуктов и сладостей. Бесцельно, лишь бы не возвращаться домой. О муже она старалась не вспоминать. Ей требовалось убить время, которое сейчас в эту минуту Петя убивал на «общение» со своими друзьями. С того дня, как Максим Анатольевич выкрутил ему руку с юга на север, Петя дома не появлялся, на звонки не отвечал, что естественно предвещало беду. Каждая минута, проведенная вне дома, приближала наказание Тони. И чем дольше он пьет, тем жёстче будут побои. А может и правильно, пусть он её ещё побьет и она сходит в больницу, обратится в полицию, потребует защиты и развод. Потребует! Потребует? Она? Ха. Насмешила сама себя. Да она голос повысить боится.

Она практически не смотрела на прилавки, и так было понятно, что список продуктов не большой, но необходимый. Она давно перестала покупать вкусняшки, почему-то была уверенна, что в такой жизненной ситуации она не имеет право баловать себя конфетами, тортами, пирогами. Самое грустное, что ничего из того, что она так любила, ей давно не хочется.

Тоня чувствовала себя вакуумом. Опустошённая. В ней не было ни атомов, ни воздуха. В школе физик повторял, что это две составляющие жизни. Она их лишилась.