Книга Интервью… в тумане, страница 128 – Алёна Александровна Комарова

Были здесь дома и богатые, но несравнимы с белозеровским. Многие дачники здесь жили постоянно. Ничего необычного. Но вид был деревенский, домишки без шика, окруженные садом и теплицами, с голубятнями и сараюшками. Не дошла сюда строительная все разгромляющая цивилизация. Не выкупили ещё дачки, чтобы выстроить дома, устремленные макушками в небо, не расширяют город многоквартирными домами, в которых царствует новый аромат смешанный из ингредиентов отдельных семей. Ещё не дошла, дело времени.

Тропинка к крыльцу вела через сад. Сергей сорвал яблоко. Оно само просилось в руки, висело на уровне груди. Зеленое с розовым бочком. Ароматное.

Ключ он нашел без труда — вот уж неосмотрительность и доверчивость. Самое ценное, что имелось здесь, это тридцать банок лечо, поэтому ключик под крыльцом.

Сергей обосновался в первой попавшейся комнате, решив за ночлег и гостеприимство оставить тете Тане пару тысяч рублей, ну и утром починить кран, о котором говорила гостеприимная хозяйка. На кухне нашел пакетики с чаем и мед. Настроение было паршивое, поэтому аппетит не разыгрался, но от чая он не стал отказываться, также как и от яблока с медом. Пока нагревался чайник, Сергей открыл интернет и ввел в поисковике запрос на картины Марианны Белозёровой. Выпало несколько ссылок, он открыл первую попавшуюся и прищурился.

Яркие разноцветные мазки, перечеркивающие друг друга, смешивались красками, изнуряя зрение смотрящего. Однажды ему удостоилось смотреть «Черный квадрат» Малевича. Занимательное зрелище, я вам так скажу, особенно, если наблюдать за такими же как он сам. Люди охали, ахали, восхищались, от восхищения прикладывали руки к груди и, кажется, молились. Вся преувеличенная восторженность его удивляла. Ну, извините, такой уж он необразованный «сельхозник». Недавно Петрович — деревенский тракторист, а по совместительству творческая личность — перекрасил стену гаража в черный цвет. Не по желанию, а по необходимости: местная шпана накупила краску в баллончиках и облюбовала для художества эту стену. Петрович решил, что найти и наказать хулиганов сложнее, чем закрасить все. У него получился черный прямоугольник, который мог соревноваться с «Черным квадратом», но в эту же ночь шалопаи все приукрасили. И теперь гараж Петровича — местная достопримечательность: непонятные иероглифы и загогулины яркой краской смотрятся интересно, они как будто парят над черной бездной. Если бы проулок, в котором стоит гараж Петровича, входил в маршрут туристов, то они бы все фотографировались на его фоне.

Конечно же Сергей уважал и любовался реалистичными картинами: «Бурлаки на волге», «Грачи», и особенно «Черноморский флот в Феодосии». Поэтому не понимал необъяснимую распиаренную преувеличенность. Марианна была его противоположностью, и хотя холсты не закрашивала, но писала что-то непонятное.

— Ничего не понимаю в современном искусстве — сам себя успокоил Сергей. — Мазня, а где мишки в лесу, или девочка с яблоком, ну или просто яблоки?

Он машинально взглянул на сорванное в саду яблоко. Сочное, румяное с одной стороны. Солнышко любило его. Сразу вспомнился виноград на ветке, когда он поспевает, светится изнутри, как будто в каждой бубочке по солнышку.

Он с недопониманием смотрел в экран телефона, пролистывая ленту.