Книга Правила мести, или Смерть отменяется, страница 54 – Алёна Александровна Комарова

Он хотел ее поцеловать, чтоб как-то вывести из транса раздумий, но не стал.

А Настя, погруженная во внутренний диалог, не сразу поняла, что хотела бы его по этому поводу «поблагодарить» за разъяснения. И не успела, он ушел в свою комнату.

И это к лучшему. Еще ей с ним не хватало конфликта. Может уже хватит конфликтов?!

После ужина Настя еле поднялась на второй этаж, чтобы уложить спать детей. Она-то мечтала приехать домой, завалиться на свою кровать и лежать и играть с детьми, но силы покинули ее. Прошлой ночью из-за пожара она не выспалась, а сегодня еще и эти новости про умышленный поджег настолько ее расстроили, что сил не хватало даже на раздумья, и в тоже время спать не хотелось.

— мамочка, — перед сном сказал Сеня — я обещаю, честное слово. Обещаю не вить из тебя веревки.

— какие веревки, Сенечка?

— Валентина Васильевна сказала так.

— ничего ты не вьешь — она погладила его по голове и поцеловала.

Конечно, Валентина Васильевна перегнула палку. А Кирилл, молодец, защитил Сенечку. И ее.

Дети в кроватках уже мирно посапывали. Настя сидела рядом с кроватками и рассматривала узор на потолке, отбрасываемого светом ночника. Какой-то он замысловатый, этот узор, не определенный и бесформенный. Очень хотелось поправить ночник, так, чтоб образовалась нормальная конкретная картинка. Чтобы была понятная и образная. Так и в жизни. Очень хочется, чтобы на все вопросы нашлись ответы. Понятные и конкретные. Чтобы картинка жизни стала ровная, красочная и уравновешенная. Не такая как тень от ночника. Она тяжело вздохнула и перевела взгляд от этого узора хаоса и беспорядочности.

Думать о том, что-то кто-то умышленно хочет от нее избавиться, не хотелось. И тем более не хотелось думать, что кто-то из издательства хочет от нее избавиться. Ведь если это действительно так, то она уйдет и перестанет писать. А разве она могла это сделать. Уйти и не писать.

Уйти она, конечно, может, но вот не писать — нет. Если она перестанет писать, то зачахнет, морально умрет. Можно будет, конечно, уйти в другое издательство, но эта перспективой не считалось. Ей нравилось ее издание, нравился главный редактор, нравилось отношение к себе, нравилась, наконец, новенькая помощница Валентина Киселева. Настя тяжело и прерывисто вздохнула.

Она взглянула на настенные часы, ого почти двенадцать. Сколько же она здесь в раздумьях просидела? Почти два часа.

Она встала, прикрыла плотно дверь и спустилась на первый этаж. Везде был включен свет и не очень громко работал в зале телевизор. Кирилл крепко спал на диване. Не дождался ее. А может и не ждал. Разве можно сейчас понять, какие у них отношения.

«Хоть бы Кирилл ошибался и никто в издательстве не желал мне смерти» — думала она.

«Было бы не плохо, если бы мне вообще никто не желал смерти» — опомнилась она в своих мыслях.

Тогда почему Валентина Киселева прислала ей такое приглашение в «Подснежник». Почему заманила в тот дом? Кто устроил пожар? Кто напоил Михаила и его «Цветика» снотворным? Или не было никакого снотворного, а просто они в баре вечером перепили горячительного? Что это вообще было? Покушение? Или все же стечение злых обстоятельств? Если это покушение, то кто мог желать ей смерти? Не на кого подумать. Может пойти в полицию? И что она скажет? Что кто-то пытался спалить соседний дом, который был забронирован на ее имя? Ну и о чем это говорит? Ни о чем. Они просто ее пошлют и все. Даже одноклассник Саша отправит ее домой нервы лечить и фантазии свои на бумагу излагать. А может и в правду сначала к Сашке сходить. Не официально. Он давно в полиции работает, даже на пенсию уже собрался, по выслуге или как это у них там называется. Он хороший полицейский. В школе они дружили, потом дорожки их разошлись, но в последнее время они не редко встречаются, потому что старая ее квартира в одном доме с Сашкиными родителями. Сейчас в той квартире Коля с Ириной живет. И с Сашей она виделась, когда забирала от Николая детей. Кстати, Кирилл спрашивал про него. А сам Кирилл кто?