Книга Злые глазки, страница 25 – Наталия Антонова

– В первый раз такое слышу, – пробормотал Андрей и нахмурился.

Поликсена заметила, как побледнел её брат, и, спохватившись, поспешно выдвинула другую версию:

– Вспомнила вот! Твоя девушка, ты говорил, в библиотеке работает?

– Да, – ничего не понимая, ответил Андрей.

– Тогда всё понятно!

– Что тебе понятно?

– Кто-то хотел намекнуть на ум твоей девушки! В смысле, сделать ей комплимент!

Теперь на Поликсену уставились уже оба парня, и она продолжила:

– С XVI века анютины глазки в европейских странах стали считаться символом глубокомыслия, мудрости. Их даже называли «дума», «мысль». Теперь тебе понятно? – спросила она Андрея строго.

– Понятно, – рассмеялся он.

У Поликсены отлегло от сердца, она краем глаза посмотрела на брата и заметила, что набежавшие было на его лоб морщины разгладились.

Данила и впрямь был встревожен тем, что Андрей завёл разговор о присланных Анне на День святого Валентина анютиных глазках. Но ещё больше его расстроили комментарии сестры по этому поводу. Кто её за язык тянул?!

Данила Богуславский влюбился в девушку друга с первого взгляда. Он сам был не рад случившемуся, но ничего не мог с собой поделать. Скрывать свою любовь к Анечке Суздальцевой ему становилось всё труднее. Он боялся выдать себя в разговоре с Андреем. А при общении с Анной его мог бы изобличить даже взгляд, украдкой брошенный в её сторону. Поэтому он отказался не только от совместных походов в клубы или в театры, но даже личные встречи с Андреем свёл к минимуму.

Тот, заподозрив неладное, однажды спросил Данилу:

– Тебе что, не нравится Анна?

– Ну что ты! – искренне отозвался Данила.

– Тогда я не понимаю, почему ты уклоняешься от общения с нами. Ты мой, можно сказать, единственный близкий друг, Анечку я люблю и скоро женюсь на ней.

– И что? – как можно нейтральнее проговорил Данила.

– А то! Что нам, как самым близким людям, волей-неволей придётся близко общаться, а значит, довольно часто видеться.

– Так уж и часто, – попытался отшутиться Данила. – Мы оба занятые люди, и времени на дружеское общение у нас остаётся с гулькин нос.

– Но всё-таки остаётся, – продолжал упорствовать Андрей. А потом и вовсе заявил: – Мы оба с Аней надеемся, что у тебя вот-вот появится постоянная девушка и ты познакомишь нас с нею.

– Вы что же, обсуждаете с Анной мою личную жизнь? – искренне удивился Данила.

– А как же! – весело рассмеялся Андрей. – И вообще, Данила, подумай наконец о женитьбе! Тогда у нас будет дружная четвёрка!

– Я подумаю, – нехотя пообещал Данила только для того, чтобы отвязаться от притязаний друга на его личную жизнь.

После ухода Андрея, проигнорировав жалостливый взгляд, брошенный на него Поликсеной, Данила ушёл в свою комнату. Он хотел ещё немного поработать. Но мысли его снова вынесли на поверхность дорогой его сердцу образ Анны Суздальцевой.

«Что там анютины глазки, – думал он, – которые легко заказать в цветочном салоне». Ради Анны он бы в пургу на горную кручу за эдельвейсом поднялся. Лишь бы она хоть раз посмотрела на него не как на друга своего парня, а как на мужчину, которого можно любить. Но он понимал, что все его мечты неосуществимы. Анна остаётся девушкой его друга. Вероятно, совсем скоро она станет его официальной невестой, а потом и женой. И ему, какой ужас, придётся гулять на их свадьбе.