Книга Злые глазки, страница 42 – Наталия Антонова

– До дома? – быстро спросил следователь.

– Нет, до метро.

– И вы сошли возле метро и сели на электричку?

– Нет, я решил пройтись пешком, – ответил Богуславский с едва заметной досадой в голосе.

– По ночному городу? – Следователь приподнял брови в знак удивления.

– Это что, запрещено законом? – спросил Данила.

– Нет, но с чего бы это вам разгуливать одному по ночному городу.

– Мне нужно было подумать.

– О чём?

– Как мне жить дальше.

– А не о том ли, как умереть вашему другу? – спросил следователь.

– Что за бред?! – вспылил Богуславский.

– И впрямь бред, – согласился следователь, – ведь вы уже убили Андрея Юрьевича к тому времени.

– Я никого не убивал! Тем более своего друга!

– Другом он вам был до того, как вы влюбились в его невесту Анну Суздальцеву.

– Неправда!

– Что неправда? То, что вы влюбились в девушку друга?

– Нет, это правда, – нехотя признался Данила, – я влюбился в Анну. Но я не собирался отбивать её у Андрея и мешать их счастью.

– А как же анютины глазки? – ехидно спросил следователь.

– Какие ещё анютины глазки? – устало спросил Богуславский.

– Те самые цветочки, что вы послали Суздальцевой в Валентинов день, чтобы приворожить её.

– Вы сами-то верите в то, что говорите? – спросил Богуславский и, не удержавшись, добавил: – Взрослый человек при должности…

Следователь пожал плечами.

– Я, по-вашему, похож на идиота? – спросил Данила.

– Вроде нет. Но говорят, что любовь лишает рассудка, – заметил следователь.

– Так могут говорить только те, у кого этого рассудка изначально не было! – в сердцах ответил Богуславский.

– Значит, вы отрицаете свою причастность к убийству? – продолжил допытываться следователь.

– Отрицаю, – твёрдо заявил Данила.

– В машине Яковенко найдены следы вашего пребывания в ней.

– Естественно, – ответил Богуславский, – он же привёз меня в город.

Больше пока предъявить Богуславскому было нечего. Но мотив у него, по мнению следователя, был железобетонный.

Следователь не поленился и съездил в кафе «След белого человека». Сделал он это, скорее всего, для очистки своей совести и из нежелания оставлять в деле хоть какие-то белые пятна. Богуславский не отрицал, что встретился с другом в этом кафе, подтверждал он и то, что вышли они из него вместе и оба сели в машину Яковенко. Можно было рассчитывать только на то, что в своих показаниях сотрудники кафе скажут о том, что друзья ссорились во время встречи. Но ничего подобного не случилось. И бармен, и официант сказали, что парни вели мирную беседу, не повышая голоса друг на друга. Официант подходил к ним несколько раз, но ни разу не разобрал, о чём именно они говорили.

Следователь попросил показать внутренние и внешние камеры наблюдения. Его просьбу выполнили без малейшего возражения, и он смог убедиться собственными глазами, что сотрудники кафе сказали ему правду. Внешняя камера запечатлела, как Яковенко и Богуславский сели в автомобиль и уехали.

Но всё-таки что-то в этой картинке насторожило следователя. Он не сразу понял, что именно. Попросил сделать копии с обеих камер наблюдения. Получив их, собрался уже было сесть в свой автомобиль, но вдруг остановился и спросил сопровождавшего его метрдотеля:

– Почему у вашего кафе такое странное название?

– Ничего не странное, – обиженно ответил метрдотель. И снизошёл до объяснения: – Так индейцы называли подорожник, который в Америку занесли белые люди на своих башмаках.