Книга Родной самозванец, страница 70 – Наталия Антонова

Самой Виолетте это слово очень даже нравилось, казалось тёплым и уютным, её бабушка Мила любила, когда внучка называла её бабушкой. Но Андриану оно выводило из себя. Вот и теперь ей хотелось рвать и метать! Зато она ощущала небывалый прилив сил и желание действовать. Перво-наперво ей хотелось выпроводить за порог всю честную компанию. Но воспитание не позволяло Андриане так невежливо поступить с её самыми близкими людьми.

– Чай пить будете? – спросила она.

И все дружно закивали. Виолетта намыла к чаю целый дуршлаг клубники. Мила достала из соломенной сумочки пирожки.

– О! – радостно потёр руки генерал Полуянов. – Я-то думал, что мы их все съели.

– Как видишь, Андрюша, – ласково улыбнулась она генералу, – не все.

– Мне с луком и яйцом! – заявила Леокадия.

– С луком и яйцами должны есть мужчины, – хмыкнул генерал.

Профессор смущённо потёр нос. Виолетта прыснула со смеху. А Мила только покачала головой и спросила Андриану:

– Анри, ты с чем будешь?

– С капустой.

– А я с ливером, – поправил на носу очки в тонкой оправе Иннокентий Викентьевич.

Андриана на правах хозяйки дома разлила всем чай. За чаем разговор, конечно, зашёл о даче генерала, и сам Андрей Яковлевич в этом разговоре был первой скрипкой. Обращался он в основном к Лавидовскому, и тот охотно ему поддакивал.

Подруги Мила и Леокадия перешёптывались о чём-то своём. Но стоило генералу бросить на них суровый взгляд, они тотчас принимали образ пай-девочек, изображая внимательных слушательниц. Виолетта всё это время подкармливала пирожками Тишку и Фрейю с Марусей. И никто на этот раз не сказал ей, что пирожки животным есть вредно. Хотя Виолетта заранее припасла отговорку – людям тоже не полезно.

Наконец гости ушли, оставив в распоряжении Андрианы четыре корзины, что тоже немало. После их ухода сыщица перемыла посуду, немного поохала, жалуясь кошкам на свою тяжёлую судьбину. Не найдя понимания у Фрейи и Маруси, она отправилась в зал. Портрету Петра I о горе из-за нашествия клубники она ничего не сказала, не осмелилась досаждать императору столь приземлёнными заботами, зато перед Пульхерией Артамоновной и Иваном Ивановичем Андриана, не сдерживаясь, излила всё, что накопилось у неё на душе. И ей сразу же стало легче.

После чего она достала мобильник и позвонила Артуру.

– Артур, добрый вечер!

– Добрый, – ответил он, и Андриана догадалась, что он улыбается. – Что-то случилось или просто соскучилась?

– И то, и другое, – призналась она.

– Приехать могу только завтра, – предупредил он.

– Хорошо бы с утра, – вздохнула Андриана.

– Ты во что-то вляпалась? – насторожился он.

– Ага, – ответила она, и он расслышал в её голосе злорадные нотки, – в клубнику!

– Ого!

– А ты обещал мне перемыть её! Забыл?

– Ну что ты. – Его голос стал насмешливым. – У меня отличная память. Завтра приеду пораньше и перемою.

– Пораньше это во сколько? – насторожилась она.

– Могу в шесть.

– Утра? – перепугалась Андриана.

– Естественно.

– Нет, – почти закричала она, – давай лучше в девять.

– Давай, – нехотя согласился он. Но Андриана догадалась, что Артур-младший притворяется и забавляется её любовью к утреннему сну. Она подумала, что на сегодня уже получила свою порцию насмешек, и быстро закруглила разговор.

На следующее утро Артур, как и обещал, приехал к девяти, перемыл клубнику, которая уместилась в трёх тазиках для варки, и собрался пересыпать её сахаром, но Андриана остановила его, – погоди, погоди! Поставь тазик на плиту.