Книга Убийство в новогоднюю ночь, страница 38 – Наталия Антонова

– Как долго до нее идти от этого дома?

– Летом, наверное, минут двадцать, а сейчас примерно полчаса. Хотя мы с Дашей время не засекали.

– Вы уверены, что дойти быстрее нельзя?

– Уверен. Летом можно бежать, а зимой по снегу на лыжах не побегаешь, если ты не профессионал и лыжи не спортивные. А тут лыжи такие древние, что приходится удивляться скупости или недогадливости хозяина поменять их на новые.

– Скорее всего, сам хозяин ими не пользовался, а того, кто пользовался, они устраивали.

– Диана Артемьевна сказала, что зимой в рощу никто и не ходил.

– Ну, вот видите. Так что идите, Константин Петрович, и позовите мне Анну Даниловну Федотову.

Долевич кивнул и молча покинул гостиную.

«Хоть кто-то не захотел со мной прощаться», – с грустной иронией подумал капитан.

Анна Даниловна Федотова вошла без стука. Она подошла к Турусову, который слегка приподнялся, поздоровалась и спросила, указывая на стул:

– Мне сесть здесь?

– Если вас не затруднит.

– Ничуть, – ее губы дрогнули. Но это была не улыбка, а нервная дрожь, прорвавшаяся из глубины души.

– Анна Даниловна, правильно ли я проинформирован, что вы подруга покойной жены Ефима Яковлевича?

– Правильно, – кивнула Федотова.

– И все эти годы вы поддерживали отношения с Масальским.

– Поддерживала. А что, нельзя?

– Нет, что вы. Я не имел в виду ничего подобного. Просто дружба часто исчезает и между двумя живыми друзьями, подругами. А вы перенесли ее на мужа подруги.

– Ефиму в то время было очень тяжело. А потом я привыкла дружить с ним. Мне же это ничего не стоило.

– А ваш муж не ревновал вас?

– Нет, – спокойно покачала она головой и добавила: – Мой муж человек разумный.

– Даже разумный человек может иногда испытывать ревность, – осторожно проговорил капитан.

– Нет, мой Иван Васильевич не такой, – с непоколебимой уверенностью в голосе ответила женщина. По глазам капитана она догадалась, что у Турусова вызывает недоумение то, что муж отпустил ее на встречу Нового года, а сам остался неведомо где. – Вы правы, – сказала она.

– В чем?

– Новый год я встречаю с мужем. Но так получилось, что муж был вынужден в декабре улететь к своим стареньким родителям и пока не вернулся. Так что я была вольна решать сама, куда мне отправиться на этот раз.

– Хорошо, пусть будет так, – не стал спорить капитан. – Из ваших слов следует, что вы давно и близко знакомы с людьми, собравшимися на этот раз в доме.

– Да, это так, – не стала отрицать Федотова.

– И что вы мне можете о них сказать?

– Ничего дурного, – пожала плечами Федотова, – люди как люди, со своими слабостями и устремлениями.

– Интересно, – проговорил капитан, – а у меня сложилось такое впечатление, что в этом доме собрались те, кто ждет скорой смерти хозяина дома и надеется отхватить свой кусок наследственного пирога.

– По большому счету вы ошибаетесь!

– А по малому? – спросил капитан.

– Здесь есть те, кто надеется на наследство. Но я не верю, что они хотят, чтобы Ефим Яковлевич поскорее умер. Они же родственники!

– Главный казначей польского короля Станислава Августа Тизенгауз как-то сказал: «У короля нет родственников».

– А у него их не было? – спросила с интересом Федотова.

– Как не быть, были «вечно ненасытные братья и сестры», как писал Марианн Брандыс. Именно поэтому фраза Тизенгауза дорого ему обошлась. Но в нашем случае родственники не то чтобы ненастоящие, но условные.