Книга Ловушка. Сборник рассказов, страница 65 – Алексей Николаевич Загуляев

Там его встретил помятый то ли сном, то ли тяжёлой сменой санитар в чёрном халате и с марлевой маской на лице.

— Капитан Кудрин, — представился Степан. — Я за документами насчёт неопознанного трупа.

— Есть такой, — кивнул санитар и впустил капитана. — Посидите минутку. Сейчас принесу.

Степан сел на обшарпанную банкетку. В нос ударил едкий запах хлорки. Видимо, только-только помыли полы, они были ещё влажные и блестели в неярком свете настенной лампы. Он снова встал. Так было легче дышать.

Санитар вернулся минут через пять и молча передал капитану тонкую папку.

— Починили электричество? — поинтересовался Степан, показывая рукой на лампу.

— Да нет, эта на аккумуляторе. Скоро сдохнет. Жутковато без света-то, хоть я и привыкший.

Степан слегка улыбнулся.

— Где расписаться? — спросил он.

— Сейчас.

Санитар достал из ящика стола журнал и, протянув капитану ручку, ткнул пальцем в нужную строчку.

Степан расписался, попрощался и вышел.

Сев в машину, он закурил и открыл папку. Медицинские документы, образцы вещественных доказательств с фотографиями. А вот и снимок самого́ трупа. Стоп! Не может этого быть! Степан выскочил из автомобиля и снова бросился к моргу.

Санитар открыл дверь и удивлённо на него посмотрел.

— Что-то ещё? — спросил он.

— Я могу взглянуть на труп?

— Ну… — замешкался слегка санитар, — конечно. С ним что-то не так?

— Покажите.

— Хорошо. Пойдёмте.

Парень провёл Степана через прозекторскую в холодильную камеру. Там была кромешная темнота. Он включил фонарь на мобильнике. Так же поступил и Степан. После улицы холод здесь показался собачьим.

Санитар открыл одну из ячеек, выдвинул поддон с телом и снял простыню.

— Вот, — сказал он.

Степан посветил. Да! Это была Катя! То есть не Катя, конечно, потому как полчаса назад он разговаривал с ней, а это тело лежало здесь третий день, как сказал Оскалов. Но это было одно лицо. А на лица память у Степана отличная. И он точно пока ещё не сошёл с ума.

— Отчего, говорите, она умерла? — спросил он у санитара.

— А я и не говорил, — сказал тот. — Мы ещё не вскрывали. Но визуальный осмотр выявил след от иглы под левой лопаткой. На фото это есть. А анализы показали, что это могла быть инъекция со сложным ядовитым составом. Выявили гелотермин. Вы знаете что это такое?

— Вы меня с кем-то путаете. Разумеется, не имею ни малейшего представления.

— Токсин, содержащийся в слюне мексиканской бисерной ящерицы.

— Ничего себе! Какая экзотика. Смертелен?

— Сам по себе в малых дозах нет. Ящерица обездвиживает с помощью его свою жертву. Что-то вроде летаргии. Но другие компоненты состава в конце концов убивают.

— Летаргия, говорите? — Степан вспомнил слова Игоря. — А вы уверены, что эта девушка мертва?

Глаза санитара округлились.

— А вы сомневаетесь? — спросил он, кивнув в сторону трупа.

— Простите, я не силён в биохимии. Просто вы упомянули летаргию, вот мне и подумалось. Значит, это однозначная смерть?

— Более чем. Впрочем, я всего лишь санитар. Если есть веские основания думать иначе, то это к эксперту.

— Но если предположить, — не унимался Кудрин, — что эта девушка до сих пор жива и пребывает в летаргии, холод не усугубит её состояние?

— Повторяю, я не специалист. Могу только предположить. При температуре тела плюс двадцать восемь начинается гипоксия всех тканей. Печень прекращает вырабатывать гликоген, глюкозы в крови становится катастрофически мало. Болевые рецепторы перестают работать, потому что отказывает нервная система. В общем, человек при таких условиях впадает в кому. Если температура тела продолжит падать и дальше, то на границе двадцати градусов начинается полный некроз тканей. Так что судите сами. Какова вероятность того, что эта девушка до сих пор спит? Хотя, я слышал, что у земляных белок температура тела в спячке понижается до минус двух.