Книга Птица высокого полета, страница 101 – Анна Карлссон

— С этого дня это будут мои любимые цветы.

Бенгт наклонился, чтобы поцеловать руку Веры, наступив при этом на больной палец. Пискнув от боли, она вырвала ногу из-под его ботинка.

— Простите, я очень неловкий. Обещал помочь, а сам… Давайте скорее посмотрим, чем я могу помочь.

Вера уселась на диван, чтобы Бенгту было удобнее проводить осмотр. Он бережно снял с ее ног тапочки и замер, держа их в руках. То, что увидела Вера, произвело на нее не меньшее впечатление, чем на ученого. Красный лак, не успев высохнуть, был размазан по пальцам. Сверху они были покрыты слоем белого пуха от тапочек. Красные ноги в белом пуху произвели на Бенгта сильное впечатление.

— Что это? — Бенгт удивленно посмотрел на Веру.

Она собралась с духом и рассказала, что случилось на самом деле.

— Мне так приятна ваша непосредственность. Вы удивительная и ни на кого не похожи. Любая другая на вашем месте принялась бы что-то выдумывать, вы же всегда говорите правду. Даже если она не слишком приятна. Сейчас и тогда, когда встретились в холле, вы могли придумать что-то романтичное, так делают многие. Вы же сказали, что любите слушать кваканье лягушек. Нужно признаться, вы единственный человек в моей жизни, который любит слушать жабье пение и гордится этим.

Вере было неловко слушать, и она покраснела, как вареный рак. Если бы только этот наивный человек мог знать, сколько раз приходилось ей прибегать ко лжи за последнее время. Подаренный спиннинг, а теперь еще жабий концерт…

«Только бы он не надумал подарить жабу, чтобы я могла каждодневно наслаждаться ее концертам, я этого не переживу!»

Он с нежностью смотрел на Веру, видя в ней воплощение скромности.

«Воистину, мы видим в людях только то, что хотим видеть», — думала женщина, и на глаза навернулись слезы. Она тоже впервые в жизни видела такого наивного, романтичного, не слишком юного Ромео.

Восхитившись еще и ее чувствительностью, Бенгт приступил к осмотру ушибленного пальца.

— К счастью, перелома нет, — объявил он медицинский вердикт. — Как это вам удалось получить такой ушиб?

— Ночью к нам в номер залез вор и уронил мне на палец камень, — не подумав, сообщила она чистую правду.

— Как вор?! Какой камень?! Он что, напал на вас?! — удивлению профессора не было предела.

Вера пожалела о своем секундном откровении. Пытаясь успокоить разволновавшегося не на шутку кавалера, сообщила, что никакой опасности не было. Вором оказался охранник гостиницы Павлик.

— Он должен охранять, а не грабить! — возмущался Бенгт. — Нужно немедленно звонить в полицию!

— Не нужно никуда звонить! Он хотел только похитить клад. Я появилась не вовремя, еще за волосы его схватила, вот и уронил камень на ногу.

Вере казалось, что ее рассказ вполне понятен, чтобы Бенгт перестал волноваться. Видимо, это было ошибочное представление. Он принес большую бутылку виски и заявил, что ему немедленно нужно выпить, чтобы прийти в себя и постараться все переварить. Налив в стаканы, один из них предложил Вере. Сделав большой глоток, она смогла наконец перевести дух. Профессор попросил рассказать в подробностях все, что с ней случилось.

И Вера рассказала все, начиная с убийства и заканчивая сегодняшним ночным происшествием. Единственное, о чем умолчала, что сестра не является заядлым рыболовом, чтобы Бенгт не почувствовал себя обманутым. Еще умолчала, что она не поклонник жабьих трелей, ведь это еще больше расстроило бы его. Но тактично намекнула, боясь получить в подарок квакающий ансамбль болотных исполнителей, что готова слушать их только в природных условиях.