Книга За пеленой дождя, страница 8 – Анна Карлссон

Когда возник вопрос, как нарядить Иннокентия в обновки, я призадумалась. Возможно, воспользовавшись случаем, он попытается вырваться на свободу. Можно и глаза лишиться, если он применит холодное оружие, коим наградила его природа. Выглядел он не слишком агрессивным, поэтому я все же решилась. Когда открыла замок, птенец даже не отреагировал. Ему было все равно даже тогда, когда я засунула руку в клетку. Как же мне было неприятно дотрагиваться до голого существа. Казалось, что он непременно будет холодным и влажным. К радости моей он был теплым и сухим. Стараясь ничего ему не сломать, я запихала в рукава детской кофточки то, что еще недавно было крыльями и, нахлобучив чепчик на голову, завязала на его тощей шее тесемки. Другого выхода я не видела.

Вечером следующего дня вернувшись с работы, я застала Иннокентия лежащим на полу клетки. Он тяжело дышал, и вид его был ужасен. Медлить было нельзя. Что делать, я тоже не знала. Хотела было набрать знакомый номер неотложки, но кто же поедет спасать моего кукушонка? Схватив в ванной большое банное полотенце, я уложила на него Иннокентия, спеленав, как младенца. Выскочив на улицу, я попыталась поймать машину, еще не зная, куда ехать. Я долго махала руками у обочины дороги, но никто не спешил мне на помощь. Оно и понятно, кому охота тащить куда-то тетку с «младенцем» под конец рабочего дня. Я старалась выбирать машины попроще, чтобы соблазнить водителя если не собственным видом, то хотя бы возможностью заработать. Это в американских фильмах все легко. Выходит этакая красотка, показывает коленку и едет, куда ее душе угодно совершенно бесплатно. Про мою красоту я бы предпочла не распространяться.

Когда остановилась какая-то иномарка, я даже и подумать не могла, что это может относиться ко мне. В это время в кульке захрипел Иннокентий, и я, заливаясь слезами, пыталась ему помочь. Чем именно, я, конечно, не знала. Не представляя, как делать птицам искусственное дыхание, зажав попугаю клюв, я пыталась вдуть воздух в его нос. Я же знаю, что у людей нос и рот соединяются между собой. Скорее всего, попугаи имеют похожее строение. Очевидно, я ошибалась. От моих действий голова его только становилась больше, но в глазах радости не прибавлялось. Других способов оживления я не знала. Рыдая в голос, я не заметила, как сзади подошел кто-то.

— О, Господи! — неожиданно вскрикнул незнакомец. — Что это у вас в кульке?

— Попугай. Непонятно, что ли? — любопытный человек сразу начал меня раздражать.

Мало того, что мир полон черствых людей и никто не пришел на помощь, когда я в ней так нуждалось, так еще пристают всякие с дурацкими вопросами.

— А вы зачем его надуваете? Вы не любите попугаев? — он заглянул в конверт, где Иннокентий безмолвно испускал дух. — Какой же он у вас страшный, почему-то лысый и в шляпе. Это вы его общипали?

— Да, я, — с вызовом сообщила я. — Собираюсь суп из него варить! А вы, гражданин, шли куда-то? Вот и идите. В добрый путь.

— Я-то подумал, что вы пытались остановить машину. Кажется, вы задушили бедное животное завязками от этой шапки, — сказал он и принялся развязывать тесемки на тонкой шее Иннокентия.

Развязать их не удалось — пришлось вырвать вместе с кусками от шапки. Мой попугай, набрав полную грудь воздуха, ожил.