Книга Зимние расследования, страница 61 – Евгения Михайлова, Елена Логунова, Людмила Мартова, и др.

Мирослава сначала удивилась его тону, а потом вспомнила о том, что Наполеонов частенько намекает на аристократические корни Мориса, и снова усмехнулась. Вслух же заметила как бы мимоходом:

– Не стоит так уж сильно нервничать из-за своего происхождения.

– Кто нервничает? Я? – сделал вид, что удивился, Морис. – Если вы забыли, то напоминаю мой отец – капитан рыбацкого судна, а мама – учительница французского языка! – И перевел разговор на другую тему: – Что мы будем делать завтра?

– Искать, – ответила Мирослава.

– Ну да, и не сдаваться, – с иронией прокомментировал он ее ответ.

– Жаль, что у Прохоренко практически нет друзей, приятелей и просто близких знакомых.

– Так у него на них банально не хватало времени, – сказал Морис.

– Поэтому придется довольствоваться тем, что у нас есть. То есть его единственным другом.

– Я забыл сказать вам, – спохватился Морис, – чтобы вы поспешили.

– Поспешила? – переспросила Мирослава.

– Да, Валерий Романович Олейников забронировал билет на послезавтра. Он летит ночным рейсом в Мурманск.

– В Мурманск? И чего он там забыл?

– Готовится дебютный концерт его воспитанников.

– Чудесно! Значит, завтра с утра я отправляюсь на встречу с другом для души.

– С другом… – начал Морис.

– Ты не забыл, что именно так назвала его мать потерпевшего, наша клиентка.

– Да, помню. Но вам лучше договориться с Валерием Романовичем о встрече заранее.

– Да, я позвоню ему сегодня вечером.

Олейников звонку детектива не удивился. Предусмотрительная Лидия Ильинична уже обо всем проинформировала его и просила содействовать.

Встречу детективу Олейников назначил у себя дома, вернее, тактично спросил, не затруднит ли Мирославу подъехать к нему домой завтра в одиннадцать дня.

Мирослава ответила, что не затруднит. И чтобы не играть в прятки, сообщила, что его адрес у нее имеется.

– Я так и понял, – ответил Олейников, – зная о пунктуальности Лидии Ильиничны и ее пристрастии к мелочам, можно быть уверенным, что мама Бори ничего не упустила. До свиданья.

– До завтра, – ответила Мирослава.

Семья учителя музыки жила в большой трехкомнатной квартире в доме старой застройки.

Мирослава предположила, что квартиру за какие-либо заслуги получили даже не родители Олейникова, а более старшее поколение.

– Жена на работе, – зачем-то сообщил детективу, впуская ее прихожую, Олейников, – дети в институте, так что мы одни. Идемте в гостиную.

– Идемте, – ответила Мирослава, натягивая бахилы.

Чуть ли не половину большой гостиной, как и ожидала Мирослава, занимал рояль. Вдоль стены тянулись шкафы с книгами, здесь же стоял старый сервант с красивой, но разномастной посудой. На противоположной стене висела картина современного местного художника. Под ней стоял диван, обтянутый плюшем. Пара таких же кресел. Поодаль стол на гнутых ножках, накрытый льняной скатертью. На столе узкая ваза с одной-единственной белой розой на длинном стебле. И множество стульев, от которых рябило в глазах. Мирославе даже показалось, что стулья специально разбегаются в разные стороны.

У детектива сложилось твердое убеждение, что Олейниковы не украшали свое жилище напоказ, а жили так, как им удобно.

– Я могу предложить вам чашку чая? – спросил Олейников, как всякий гостеприимный хозяин.

– Можете, – благодарно улыбнулась Мирослава, – но позднее, а сначала давайте поговорим.