Книга Из зеркала, страница 26 – Ольга Кунавина

Когда они пришли на деревенское кладбище, Таня подвела её к могиле с невысоким гранитным памятником.

— Ну, и на что мне здесь смотреть? — пожала плечами Эля. — Все, кто здесь похоронен, мне незнакомы.

— Да ты на фамилию взгляни, на фамилию, — опять загорячилась Таня и отодвинула в сторону корзину с цветами, которая стояла перед памятником.

— «Долгорукова Наталья Александровна. 1921–1950», — произнесла Эля, читая надпись.

— Что я тебе говорила? — торжествующе воскликнула Таня и уперлась руками в бока. — Вот оно — проклятие Долгоруковых!

— Вполне возможно, что эта женщина не имеет никакого отношения к знаменитому семейству, — невозмутимо сказала Эля, чтобы несколько охладить Танин пыл. — Ей могли дать эту фамилию в детском доме. Может быть, у них было принято раздавать детям фамилии бывших владельцев усадьбы.

— В детском доме? — расхохоталась Таня. — Не смеши меня. Ей могли дать фамилию Иванова или Петрова, но никак не Долгорукова. К тому же она там работала, а не воспитывалась!

— Перестань так громко смеяться — мы всё-таки на кладбище, — одёрнула свою спутницу Эля, досадуя на себя за свой промах. Несомненно, Таня была права: не могли в те годы в детском доме давать детям дворянские фамилии.

«Иногда она мыслит здраво», — подумала Эля и, присев на корточки, провела рукой по зелёному покрову.

— Могила ухоженная.

— Жаль, фотографии нет, — сказала Таня уже тихим голосом. — Я тут весной ходила на одну выставку, посвящённую кладбищенскому искусству, так там памятник был со встроенным фотоальбомом. Листаешь его, как смартфон, и фотки смотришь.

— Чьи фотки? — рассеянно спросила Эля.

— Как чьи? — удивилась Таня. — Того самого, кто в могиле лежит. Покойника. Представляешь, можно всю его жизнь посмотреть. Наверное, скоро придумают памятник, который будет ещё и видео показывать, а может, даже и выход в Интернет иметь. Кстати, очень удобно: вышел в Интернет, набрал в поисковике данные, и на тебе — вся информация о покойнике! Слушай, а что это за трава на могиле?

— Это барвинок.

— Посмотри, цветочки-то в корзине ещё свежие, не завяли, к тому же памятник кто-то недавно поправлял — с задней стороны трава примята. Значит, поклонник этой Натальи до сих пор не может её забыть и винит себя в её смерти.

— Ну да, поразительное постоянство, которому стоит только позавидовать, — вздохнула Эля, — особенно если учесть, что этому поклоннику должно быть не меньше ста лет.

— Почему? — удивилась Таня.

— Да ты на год рождения хорошенько посмотри.

Тане ничего не оставалось, как согласиться. Эля ещё раз провела рукой по мягким листочкам барвинка, как вдруг её пальцы коснулись чего-то гладкого. Она раздвинула травку и увидела серебристый предмет квадратной формы, толщиной в несколько сантиметров. Его верхняя крышка была украшена растительным орнаментом.

— На портсигар похож. У деда подобный есть, — сказала Таня, рассматривая найденный Элей предмет. — Ему на работе подарили, когда он на пенсию уходил. Правда, он золотой и тяжёлый. А ну-ка, открой его. Посмотрим, что там внутри.

Внутри портсигара обнаружились две иконки.

— Не портсигар, — покачала головой Таня.

— Это складень, — сказала Эля.

— Складень? А что это? — удивилась Таня.

— Так называется икона, состоящая из двух или трёх частей.

Чья-то тень неожиданно надвинулась на них. Эля торопливо прикрыла рукой находку. Девушки обернулись, но увидели лишь спину удалявшегося от них темноволосого мужчины, одетого в джинсовые шорты и футболку.